Собственно говоря, ты здесь только потому, что магический барьер, который отделяет Гавальдон от Бескрайних лесов, не позволил бы мне похитить ребенка, если бы я не дал такой же возможности и тебе. Проклятие равновесия. Но, полагаю, именно из-за равновесия перо и выбрало нас Директорами школы. Чтобы защищать и любить друг друга, чтобы Добро любило Зло, а Зло любило Добро. Хотя не всегда легко понять, что есть что. Разве не этот урок ты усвоил с Крюком?
Он окинул близнеца холодным взглядом, затем направился к рядам домиков.
– Рафаль? – тихо позвал его брат. – Ты ведь не злишься на меня? За то, что мы потеряли учеников?
Рафаль остановился и обернулся.
– Какой смысл злиться? Ты сказал, что всю эту схему с воровством придумал Крюк. Что ты был добр и абсолютно верен мне.
– Да, так и было. – Райан сглотнул. – Джеймс стал мне другом. Соратником. Но ты мой брат. Я всегда буду верен в первую очередь тебе.
– Значит, ты должен найти читателя, который будет так же верен тебе, как ты верен мне, – ответил Рафаль.
Они долго молчали.
– Ты ведь уже знаешь, кого забрать, верно? – понял Райан. – Ты уже нашел своего злого читателя. И поэтому мы здесь.
Рафаль едва заметно улыбнулся:
– У тебя был Вулкан. У тебя был Крюк. Верные солдаты, которые восстали против тебя. Одного меня тебе явно недостаточно. Может быть, все-таки пришло время и мне найти своего верного солдата?
Он склонил голову и отошел от брата-близнеца, закончив про себя: «На случай, если ты попытаешься меня убить».
2
Сто лет Рафаль и его брат-близнец верили, что правильно выбрали школу.
Райан стал Добрым Директором, Рафаль – Злым.
Но знаки появились уже давно.
Растущее безразличие Рафаля к постоянным проигрышам Зла. Отсутствие теплых чувств к никогдашникам. Инстинктивное ощущение, что он стоит выше учеников, интересы которых должен представлять.
И, самое главное, то, что он до сих пор любил брата.
Несмотря на то, что Райан предавал его снова, снова и снова…
Теперь Рафаль знал правду.
Что они ужасно ошиблись.
В самом начале.
Все это время они работали не в тех школах.
Вели за собой не тех учеников.
У Рафаля от этой мысли все похолодело и сжалось внутри.
Его брат – Злой Директор?
Его брат – не светлое отражение, которое, как ему казалось, он хорошо знал, а темное, способное на злодейство, пороки… убийство?
Но другая проблема беспокоила Рафаля даже еще больше.
Два дня назад Сториан ранил его в руку, когда Рафаль обвинил перо во всем, что с ним произошло. И рана до сих пор не зажила. Хотя должна была зажить, потому что он бессмертный чародей и любые раны на нем восстанавливались моментально.
