твои столь же прекрасны, как и музыка. И ты прав.
Эльф вновь пошевелил пальцами, и солнечный свет вернулся, по-зимнему бледный.
– И все-таки я пришел к ней в третий раз. Из синих глубин вырвал я сердце моря и бросил сотнями сапфиров к ее ногам. Все, что у меня было, и даже больше, бросил я к ногам моей возлюбленной. А Гвен сказала, что уже стара, что слишком поздно. И заплакала. Впервые увидел я тогда ее слезы. И еще сказала моя любимая, что если бы вместо драгоценностей и обещаний вечности и богатства я подарил ей слова, что жили в моем сердце, то она, может, и согласилась бы променять свой мир на мой, отказаться от своего долга ради любви. А я не поверил.
– Вы разгневались.
Шон слышал эту историю бесчисленное количество раз. В детстве она ему даже снилась. Он видел во сне принца эльфов на белом крылатом коне, летящего к солнцу, к луне, к морю.
– Потому что любили Гвен и не знали, как выразить свою любовь словами.
– Чего еще можно требовать от мужчины? – спросил Кэррик, и на этот раз Шон улыбнулся.
– Не знаю. Однако наложить заклятие, разлучившее вас с любимой на века, – не самое мудрое решение.
– Она уязвила мою гордость, я вышел из себя, – сердито тряхнул головой Кэррик. – Трижды я просил, и трижды она мне отказала. Теперь мы ждем, когда любовь трижды встретится с любовью и трижды будет принята. Со всеми несовершенствами и достоинствами, горестями и радостями.
Кэррик вновь улыбнулся.
– Ты красноречив, Галлахер. Не разочаровывай меня, не медли, как твой брат.
– При чем здесь мой брат?
– Трижды.
Глаза Кэррика сверкнули синим огнем.
– Одна любовь уже принята.
Шон вскочил на ноги, сжав кулаки.
– Эйдан и Джуд? Ты наложил на них заклятие, ублюдок?
Кэррик вновь сверкнул глазами, прогремел гром.
– Глупец! Любовные заговоры – бабушкины сказки. Сердце заколдовать невозможно, оно сильнее любого заклятья. Взмахом ресниц можно наслать вожделение, улыбкой – желание. А над любовью ничто не властно. Любовь твоего брата к Джуд Фрэнсис так же реальна, как солнце, луна и море. Даю слово.
– Тогда прошу прощения, – успокоился Шон.
– Я не держу зла на брата, вступившегося за брата. Если бы я разгневался, – с усмешкой добавил Кэррик, – ты бы уже кричал ослом. За это я тоже ручаюсь.
– Благодарю за великодушие… – начал Шон и вновь встревожился: – А-а, вы думаете, что я стану второй ступенью в разрушении вашего заклятья? Если так, то вы не там ищете.
– Я прекрасно знаю, где искать, юный Галлахер. Узнаешь и ты, уж поверь, совсем скоро.
Кэррик учтиво поклонился и мгновенно исчез; в ту же секунду небеса разверзлись и начался бешеный ливень.
Шон долго еще стоял под проливным дождем, злой и озадаченный. Он бесповоротно опоздал на работу.
Глава 4
Шон никогда не торопил события. Он привык все обдумывать, взвешивать
