на официальных церемониях. Даже на пиру в честь её дня рождения! Наивным ребенком она смотрела, как лицо её дяди вмиг покраснело, изо рта пошла пена, и он стал биться в припадке на полу у праздничного стола. Никто не бросился ему помогать. Отец Алисты с безразличием следил, как из его брата с каждым хриплым вздохом уходит жизнь. Глаза нового короля Южнолесья, отца принцессы, навсегда запомнились ей.
За это Алиста и презирала собственный народ. Манеры, благородство и богатая культура скрывали высокомерие, зависть и алчность.
Король Ариан любил дочь, но это не мешало ему видеть в ней шахматную фигуру, которую при необходимости можно было грамотно разыграть, чтобы выиграть партию. Своевольной Алисте подобное было не по нраву.
Дом Аламир, сейчас так необходимый в её плане, предпринимал попытки переворота, в том числе с покушением на жизнь самой Алисты. Она ненавидела Аламиров настолько, что лишила бы зрения каждого из членов династии ржавым тупым ножом. Однако сейчас важнее благополучие стран, которыми будет править сын, рожденный от Раймонда.
Мысль, в мгновенье озарившая её ум, острой иглой уколола самолюбие. Неужто, впитав в детстве яд окружавшего безумия, она уподобилась тем, кого ненавидела?
«Что поделать? – думала она, глядя в любящие глаза супруга. – Я всё-таки дочь своего отца. Но он, мой ещё нерождённый сынок, будет другим. Он будет радоваться собственному дню рождения, а не бояться его. Ему не понадобятся дегустаторы, он не станет пешкой в чужих политических играх. Он будет справедливым и чуточку наивным, как его отец. С такими же красивыми и добрыми глазами».
Алиста неспеша двигалась по пустому тёмному коридору замка. Она потушила факелы и свечи заклинанием. От рождения Алиста видела в ночи и мрак не доставлял неудобств. Наоборот, служил ещё одной линией обороны для её самого страшного секрета.
Северяне, впрочем, как и многие другие люди иных королевств континента, предвзято относились к волшебству и всем, кто его практиковал. По этой же причине они не любили эльфов, ведь каждый эльфийский ребёнок с малых лет мог творить несложные заклинания.
Компанию королеве в холодном коридоре составляли безмолвные доспехи, установленные в специальных нишах. Они были единственными свидетелями волшебства эльфийки, а также стражей на случай, если о её секретах узнают.
Алиста подошла к одному из истуканов и пристально посмотрела в прорези для глаз на полумаске шлема. Доспех на мгновение ожил и почтительно поклонился. Таким был знак, что тайна не раскрыта. Затем королева подошла к стене. Стоило ей провести ладонью по каменной кладке, как наведённый ею морок исчез, явив дверь. Алиста ухмыльнулась, начертила знак. Дверь беззвучно отворилась. Королева зашла внутрь и заперлась, повторив символ.
Многие думали, что у «эльфийской колдуньи» имеется тайная комната во дворце, в которой она творит чёрную магию. Вот эта комната. Однако сплетни, распускаемые чтобы очернить королеву и настроить дворянство и, возможно, самого
