даже не пошевелился.
Томас понял, что попал в ловушку. Он не мог сказать «нет», так как в этом случае он бы солгал и выглядел бы непрофессионально и предвзято. Но если он скажет «да», то Римус решит, что Балантайн находится под подозрением. Если же он вообще ничего не ответит, то репортер вообще будет волен делать любые выводы.
– Мистер Питт? – улыбнулся Линдон.
– Мы начнем с расследования личности убитого, – неуклюже ответил суперинтендант, понимая, какие вопросы могут последовать вслед за этим, и глубоко вздохнул. – Ну, а затем будем следовать логике расследования, куда бы она нас ни привела.
– А это не тот самый генерал Балантайн, чья дочь Кристина была замешана в убийствах в Девилз-акр в восемьдесят седьмом году? – снова улыбнулся Римус холодной улыбкой.
– Я не собираюсь делать за вас вашу работу, – бросил Питт и элегантно обогнул журналиста. – Всего хорошего. – С этими словами он двинулся дальше, оставив собеседника с удовлетворенной улыбкой на лице.
Вечером Томас пришел домой расстроенный и усталый. Его коллеги наконец получили отчет судмедэксперта по трупу с Бедфорд-сквер, но, к сожалению, он мало что добавил к тому, что сказал врач, когда делал первичный осмотр тела. Телман занимался счетом за носки и продолжал опрашивать жителей Бедфорд-сквер, однако никто из них ничего не видел и не слышал. А Питт сейчас больше беспокоился об анонимном письме, которое получил помощник комиссара полиции. Оба случая даже чем-то напоминали друг друга: и там, и тут сплетни, слухи и спекуляции могли нанести репутации невинного человека серьезный ущерб. И Корнуоллис, и Балантайн были под подозрением, но Томас знал и уважал своего начальника, поэтому был уверен в его невиновности. Странно, что в этом, несомненно, угрожающем письме, полученном помощником комиссара, не было никаких требований. Но, скорее всего, они еще последуют в самое ближайшее время.
Томас вошел в прихожую, снял и повесил на вешалку пальто, затем развязал шнурки и сбросил ботинки. Оставшись в носках, он прошел на кухню, где в это время должна была быть Шарлотта. У них была отличная служанка Грейси Фиппс, но миссис Питт предпочитала готовить сама. Четыре раза в неделю в доме появлялась еще одна помощница по хозяйству, которая стирала белье, убиралась и выполняла другую тяжелую домашнюю работу. По крайней мере, суперинтенданту так говорили, но его все эти дела не касались.
Как он и предполагал, Шарлотта стояла у плиты, а из духовки по квартире распространялся изысканный аромат. Кухня была вычищена до блеска; пахло чистым бельем и влажным деревом. Глава семьи поднял глаза и увидел только что выстиранное белье, развешенное на натянутых под потолком веревках. Сине-белый фарфор блестел в буфете в лучах вечернего солнца. Платье миссис Питт было спереди осыпано мукой, угол фартука отстегнулся, а волосы растрепались.
Питт обнял и поцеловал жену, не обращая внимания на длинную ложку в ее руке. В ложке был яичный желток, который мгновенно оказался на полу. Шарлотта тоже крепко поцеловала
