хреновой репутации, оно добром не кончится точно. Не начнется, не продолжится и не кончится. Но, как метко сказал услышавший моё нытье Анатолий свет Викторыч – нечего плакать по тому, чего нет, не было и не будет. Не с твоей рожей бледной, товарищ Изотов, не с твоими сомнительного вида и содержания способностями, ни с твоими пассивными пугательными характеристиками и уж тем более – не с твоей прической хотеть себе светлого будущего и народной любви. Народу нашему нужны нормальные герои – не только «педаровики производства» или там «копухи», заложившие за год новый город за Уралом, а еще, при этом, румяномордые, с чистой репутацией, благородным овалом лица, занятым семейным положением, красиво смотрящимися способностями… ну, ты понял, да?
Ну да, ну да, пошёл я отсюда.
Ехал домой, думал, противно стучал ногтём указательного пальца по металлу маски, нервируя и угнетая неодобрительно выглядящую бабку напротив. Героем я никогда быть не хотел. Не нужна мне слава, известность, восхищение и прочие никчемушние штуки. Стена, увешанная дипломами и медалями, – это для молодых дураков. Но, мне всю эту жизнь хочется, чтобы на меня перестали смотреть как на наркомана, проститутку и хулигана в одном флаконе!
Видимо, не судьба.
Вообще понятно, почему все так всполошились. Один грамм «сяпы» стоит сейчас у разных мутных личностей от десяти до пятидесяти копеек, если не раздается даром. Пять грамм, получается, в среднем по Стакомску – рубль. Эквивалент литра тогда, когда одна бутылка водки – 3 рубля 15 копеек. В шесть раз дешевле, что само по себе нонсенс. А теперь берем во внимание менталитет русского человека, видящего перед собой сухую дешевую водку долгого хранения. Любого, неосапа или нет, тут уже неважно. Принимаем во внимание, что кто-то сотни мешков заныкал по всему городу так, что никто не пошевелился, пока не появились трупы.
Вопрос – кто помешает этому «кому-то» заныкать еще раз столько же, а может и больше мешков, только, к примеру, насовав в эту химию солей тяжелого металла или еще какой-нибудь медленно действующей дряни? Так, чтобы наши неосапы накопили в себе яда побольше, а затем начался мор? Вот легко.
Следовательно? Наша служба будет и опасна, и трудна. Правда, я сразу предупредил Темеева, поморщившегося при этом как не знай кто, что, если им придёт в голову вычесть мной заработанное из моей же зарплаты. Мол, мало ли на что эти «лишние» деньги понадобятся…
– И сам, смотри, не употребляй! – вякнул мне этот щенок еще вслед.
– Если будет надо, – тогда я сказал ему, медленно и внушительно, – Я и употреблять буду, и наркотой барыжить, и баб за деньги во все три дырки шпокать, понял?! Если вы школьников на такое подписываете, то хоть не ограничивайте дополнительно, а жопу им прикрывайте. А то угроблюсь нахрен, и куда вы потом без меня?!
Последнее лейта как-то неправильно поразило, а может быть, он и в самом деле стал думать, куда это потом они без меня, не знаю. Просто гордо ушёл и просто поехал домой. Впереди было еще много времени
