вылились в самые безобразные формы. Собиравшиеся толпы не только били стекла и громили магазины, владельцы которых носят иностранные фамилии, но и грабили находившиеся в них товары. В этом постыдном деле принимали участие также женщины и подозрительного вида подростки». Ф. Ф. Юсупов призывал москвичей доверить борьбу с немцами ему как назначенному императором представителю единственной законной власти: «Я же как носитель этой власти в Москве, с первого дня моего назначения поведший борьбу с немецким засильем, сам сумею защитить интересы родного города от влияния враждебных России лиц и предупреждаю, что не позволю вмешиваться в мои распоряжения. Вместе с тем довожу до сведения жителей Первопрестольной, что при попытках вновь произвести какие-либо насильственные действия, направленные против личной безопасности или имущества, хотя бы и подданных воюющих с нами держав, я приму самые энергичные меры к их подавлению. Одновременно с этим объявляю населению вверенного мне города, что я не допускаю на улицах столицы никаких сборищ или манифестаций»40.
Вечером 28 мая (10 июня) практически вся Москва была охвачена погромами, по улицам на подводах и извозчиках открыто перевозили награбленное и торговали им. В городе начались пожары, ночью их насчитывалось уже около 3041. Для тушения были задействованы все пожарные силы города – 685 пожарных и 200 дружинников ополчения42. В огне, охватившем здание издательства «Гросман и Кнебель», погибли рукописи многочисленных монографий, в том числе и уже напечатанных здесь 22 томов «Истории русского искусства», а также коллекции фотографий автора этого издания И. Э. Грабаря43. Погромщики мешали пожарной охране, и она не успевала тушить горевшие здания. Погромы стихли лишь к пяти часам утра 29 мая (11 июня). Однако утром все началось снова, хотя в городе уже появились полиция и войска, пытавшиеся остановить погромщиков44. До появления солдат сил полиции было явно недостаточно, 68 полицейских получили серьезные ранения45.
Для успокоения разбушевавшейся толпы пришлось вызывать части из учебных лагерей46. В нескольких случаях солдатам пришлось употреблять огнестрельное оружие, при этом в толпе были жертвы – 12 убитых и 30 раненых47. Тем не менее волна погромов стихла в городе только к вечеру 29 мая (11 июня). Вслед за этим она перекинулась в Московскую губернию, но там была сразу же погашена энергичными действиями местных властей48. Беспорядки происходили только в непосредственной близости от города, в Московском и Богородском уездах, в основном в дачных районах49. Губернская администрация продемонстрировала достаточную решительность. Не менее адекватной была реакция властей и в других городах империи, где имели место похожие волнения. Во всяком случае, они нигде не приняли такого масштаба, как в Москве50.
Вряд ли это было случайностью. В первые дни волнений появление полиции и градоначальника приветствовалось толпой – погромщики считали, что действуют с разрешения властей, которые действительно
