прежде чем я уйду, мне бы хотелось сделать тебе маленький подарок. Довершение к твоему новому образу.
Наёмник резко достал свой тесак, мирно висевший на его ремне, и приложил лезвие к щеке сломленной жертвы. Затем он сделал резкое движение рукой, позволив острой стали врезаться в податливую плоть. На пол с лёгким шлепком упало отрезанное ухо, Беатрис простояла так долю секунды, а затем закричала от дикой боли. Руфус издал утробное рычание, жёстко схватил Беатрис за голову и пристально посмотрел в её искорёженные болью покрасневшие глаза. После он поднёс окровавленное лезвие к своему лицу и облизал его.
– Не думай, что на этом всё закончено! Я вернусь, – сгорая от ненависти, прошипел громила и отпустил Беатрис, позволив ей упасть на пол, словно тряпичной кукле. Завершив свои издевательства, удовлетворённый наёмник двинулся прочь, сыто бормоча под нос какие-то вязкие ругательства. – До встречи и успехов на новой работе! – Руфус посмотрел на свою жертву, свернувшуюся в тугой комок боли на полу, и, злорадно ухмыльнувшись, ушёл прочь.
Напутственное пожелание бывшего коллеги не помогло Триси в её новой роли. Без каждодневных уколов сознание становилось всё яснее, осознание своей участи сильнее било по образу мысли. Её выпустили в огромный зал, наполненный странным сиреневым туманом и кишащий людьми в масках. Именно это воспоминание стало второй отправной точкой её начавшихся страданий. Сначала она стояла у стойки и помогала разливать элитные напитки из дорогих уникальных бутылок. После её стали выпускать к гостям с подносом или тележкой. Медленно бродя между столами, позвякивая мерзкой цепью, она забирала пустые стаканы, терпя насмешки и ехидные замечания. Бесправная и покалеченная, она смиренно терпела все унижения, опасаясь ухудшения своего незавидного положения.
Несмотря на то, что уколов ей делали всё меньше, сознание Беатрис страдало всё больше. Отдыхая после очередного обхода зала, она увидела странное поведение одного гостя. Женщина наблюдала за мужчиной, спрятавшись за несколькими пыльными занавесками. Гость долго сидел за столиком в полном одиночестве, наблюдая за одной работницей. На сотруднице не было цепей или оков, она просто отрабатывала свои деньги и обслуживала посетителей мрачного заведения. Беатрис не помнила её имени, а при попытке его вспомнить всплывало что-то невероятно сладкое и милое. Сотрудница была крошечного роста, хлипкого телосложения, иногда казалось, что в ней вообще нет никакого веса. Настолько она казалась хрупкой, нежной и невесомой. Она не ходила, а почти порхала от столика к столику, и никакая мерзость не могла к ней пристать или запятнать её. Но особенным её качеством была невероятная доброта: ей всегда удавалось подкармливать Беатрис втайне от всех, а иногда давать обезболивающие таблетки и микстуры.
В тот злополучный вечер воплощение местной доброты снова порхало между столиками. Но Беатрис не обращала на неё внимания, всё её сознание было приковано к странному гостю. Вечная темнота, которая рассеивалась вялыми источниками света на столах, не позволяла Беатрис
