я и наклоняюсь к ней, чтобы поближе рассмотреть ее темные ресницы. – Я больше скучаю по Оксфорду.
Я отстраняюсь и вспоминаю то ощущение свободы, которое испытывал, когда был чем-то большим, чем незаконнорожденный сын богатого человека. Меня окружали люди, убежденные в том, что способны оставить после себя след на Земле. В какой-то момент я причислял к ним и себя, словно актер, ожидающий за кулисами своего выхода. Но потом появился король со своим двором, состоящим из все быстрее беднеющей знати. Ежедневные развлечения, вроде карточных игр, тенниса и спектаклей, мало помогали в борьбе с солдатами и наемниками.
Альтамия приоткрывает рот, но от необходимости вдаваться в подробности меня спасает появление двух широких сапог, которые останавливаются прямо напротив нее. Брюки мужчины испачканы чернилами, а выражение лица становится удивленным, когда я подаюсь в сторону девушки.
– Мистер Броуд, – разглаживает Альтамия складки на своей юбке, – это мистер Пирс, помощник судьи Персиваля. – Подозрительность начинает сходить с лица мистера Броуда, и я с благодарностью делаю поклон после того, как Альтамия заканчивает меня представлять: – Мистер Пирс – писатель.
Снисходительная улыбка Броуда напоминает мне о моем отце. Я слегка краснею от этой ухмылки.
– Но…
Альтамия, видимо, не замечает этого, потому что продолжает говорить:
– Быть может, вы сочтете его талант достойным печати. У мистера Броуда наверху есть собственная типография, – добавляет она, обернувшись ко мне.
– У нас все уже расписано наперед, – предупреждает Броуд.
Альтамия не готова так быстро смириться с поражением.
– Мой отец, лорд-мэр, был бы благодарен, если бы вы ознакомились с работами мистера Пирса. Я уверена, что и лорд-генерал Ферфакс тоже одобрил бы эту идею.
Мистер Броуд плохо умеет скрывать эмоции, поэтому обращается ко мне так, словно я – его единственный собеседник:
– Вы водитесь с охотником на ведьм.
– Я – секретарь судьи, глубокоуважаемого Уильяма Персиваля.
– Какой позор, – говорит он и обращает наше внимание на стенд с памфлетами, стоящий в углу. Это слова мистера Джона Раша. Самый главный охотник на ведьм в наших краях. Он получил запрос от Парламента, и я уже дважды выпускал новый тираж его последней брошюры.
– Не читал и никогда о нем не слышал, – признаюсь я.
– В ней он написал о стычке, случившейся у него с одним самозванцем близ Ланкастера. Он связал лжеохотника на ведьм по рукам и ногам и бросил в реку. Но тот всплыл и сбежал.
– А использовал ли мистер Раш тот же метод, чтобы проверить собственную репутацию? – спрашивает Альтамия, приподняв бровь.
– Невозможно угнаться за спросом публики на его рассказы, – продолжает Броуд, не обращая внимания на замечание Альтамии. – Я бы заплатил за историю об охотнике на ведьм Персивале, рассказанную им или его
