и то, что никогда не осмелится высказать это вслух. И даже если бы осмелилась, они никогда не согласились бы с нею. Если вы выходите замуж в семейство, подобное Лесли, то должны принять все последствия. Очень тяжело, когда не можешь дать имя собственному ребенку – когда тебя даже не спрашивают, как бы ты хотела его назвать. Если бы Ли был жив, всё было бы иначе. Ли, который совсем не похож на остальных Лесли, кроме, разве что, дяди Клона – Ли, который любил чудеса и красоту, и смех – смех, что умолк так внезапно. Вероятно, небесные шуточки стали намного острее, с тех пор как он попал туда. Как бы поиздевался он над этим августовским конклавом по поводу имени его ребенка! Как бы отмахнулся от них! Лорейн была уверена, он бы позволил ей назвать свое дитя…
«Я считаю, – сказала миссис Дэвид Лесли, и её слова взорвались тяжёлым скорбным снарядом, – что единственно правильно и благовольно назвать её в честь первой жены Линдера».
Миссис Дэвид и Клементина были близкими подругами. Но Клементина! Лорейн снова вздрогнула и тотчас посетовала на себя, поскольку для глаз тёти Энн это выглядело поводом для второй шали.
Все посмотрели на фотографию Клементины.
«Бедная маленькая Клементина», – вздохнула тетя Стейша так, что Лорейн почувствовала: ей не следовало занимать место бедной маленькой Клементины.
«Вы помните, какие у неё были прекрасные черные волосы?» – спросила тетя Марша.
«А какие прекрасные руки», – добавила двоюродная бабушка Матильда.
«Она была слишком молода, чтобы умереть», – вздохнула тётя Джозефина.
«Она была такой милой девушкой», – сказала двоюродная бабушка Элизабет.
«Милой девушкой, верно, – согласился дядя Клон, – но зачем приговаривать невинное дитя всю жизнь носить подобное имя? Это было бы грешно».
Все, за исключением миссис Дэвид, ощутили благодарность к нему и согласились, особенно Младшая бабушка. Об этом имени и речи быть не могло, неважно, насколько мила Клементина. Вспомнить, хотя бы, ту кошмарную старую песню, – О, моя дорогая Клементина, которую парни, бывало, вопили, гуляя по ночам. Нет, нет, только не для Лесли. Но миссис Дэвид рассердилась. И не только потому, что Клондайк не согласился с нею, но потому что передразнил её пришепётывание, так давно пережитое, что было слишком подло с его стороны напоминать о нём подобным образом.
“Вам добавить соуса?» – любезно спросила её Младшая бабушка.
«Нет, спасибо». Миссис Дэвид не пожелала ещё соуса, тем самым выразив свое неудовольствие. Она отомстила ещё ужасней, оставив несъеденными две трети своей порции пудинга и зная, что его стряпала Младшая бабушка. Младшая бабушка проснулась ночью от мысли, на самом ли деле что-то было не так с пудингом. Возможно, остальные съели его из вежливости.
«Если бы имя Линдера было бы немножко другим, её можно было бы назвать в честь отца, – сказал двоюродный дед Уолтер. – Роберта – Джорджина – Джоанна – Андреа – Стефани – Вильгельмина…».
«Или
