слабые стоны.
Под сенью деревьев на краю поляны Прохора было не видно, большая ветвистая ель, из-за которой он смотрел на поляну, сливала его и коня с лесом.
Присмотревшись во тьму, он еле разглядел на другом конце поляны людей, которые что-то таскали большими мешками. Они уже отъезжали и скрывались в темном лесу, негромко покрикивая на лошадей.
«Это же они! – подумал Прохор, – Грабят обоз, не иначе… А людей Быковских видать побили сильно, али вообще убили, душегубцы!»
Позади него раздался какой-то шум, Прохор вздрогнул, хотел было обернуться! Но тут в голове у него неожиданно вспыхнула молния, и он упал без чувств на мягкий мох у ног Чубара.
Глава 9.
Глафира Мельникова с утра была в радости, недавно её мать, Ефросинья Семёновна, заказала отъезжающему в соседний уезд помощнику мельника Авдею Яронину купить для неё самой, и для красавицы-дочки по отрезу льняного канифаса, а еще тесьмы, ленты и прочих красивых штуковин.
Так вот, Авдей уже должен был вернуться с уезду, и Глаша ждала, когда же матушка отправит её к мельнице, рядом с которой и стояла изба Ярониных, чтобы забрать заказ.
Старший из детей Мельниковых, Глафирин брат Григорий был уже женат, и жил своим домом, а вот средний сын Михаил был уже сговорен с рыженькой Ульяной Толмачёвой, осенью наметили играть свадьбу. Потому Ефросинья и озаботилась заранее обновками для себя и для дочки к будущей свадьбе сына.
Мать с утра ушла к соседям, и долго не возвращалась, зацепившись языками с тёткой Устиньей, а Глаша не находила себе места от нетерпения.
– Глашка! Поди сюда, – позвал её брат Миша от курятника, – Мать наказала тебе яйца с-под кур собрать, ты чего всё у забора вертишься?
Сам он насыпа́л зерно в небольшую кадку, чтобы запарить к вечеру для скотины. Потом взял топор и пошел колоть щепу на растопку небольшой печи в пустом старом хлеву, где мать брала выхаживать телят.
– Тебе что за дело! – резко ответила ему Глаша, – За своим смотри, успею я всё.
Ворча на брата, она всё же пошла делать то, что наказывала мать, испугавшись, что брат пожалуется на неё матери и та осерчает.
Ефросинья вернулась от соседки, наговорившись вдоволь и погруженная в свои думки. Сама она давно уже ожидала в свой двор сватов за Глашей, чтобы сыграть свадьбу дочери, вслед за сыновней. Устинья сейчас шепнула ей, что Пелагея Житникова привечала в своём дому бабку Фотинью Никиткину, известную деревенскую сваху.
Ефросинья, хоть и молчала, но сильно желала увидеть сватов от Житниковых на своём пороге. Конечно, по её мнению, никого не было в деревне в ровню её Глафире, но породниться с Житниковыми она была всё же не прочь.
Глава уважаемого семейства, Федот Житников, управлял артелью, так еще и, как знала Ефросинья, его родной брат был в уезде не последним человеком, выучившись на фельдшера. А еще хотелось ей утереть нос Пелагее, когда та станет просить Глашку в жены своему сыну!
Пелагея
