в окно к хозяину…
Яша взялся за скрипку. Он потерял покой и сон! Глаза его горели нездоровым огнем! Он играл и играл… Договаривался, обещал, подкупал, снова обещал… Готов был, наверное, даже сменить сексуальные ориентиры… Наконец свершилось! Через три года после того, как он напросился на дурацкую поездку с одним из симфонических оркестров в Берлин, устроенную мужем какой-то заштатной певицы. Она тоже реализовывала свои амбиции, а ее новоиспеченный муж шел на поводу, как это часто бывает, и в свою очередь тешил амбиции свои. Оказавшись в Берлине,он встретился в промежутках между репетициями с Иосифом, который стал еще толще, дышал с трудом, но из своего Мюнхена приехал. Дело было в том, что по упорно ходящим в Москве и Питере слухам, в ближайшее время музыкальным руководителем Берлинского филармонического оркестра, этого музыкального Эвереста, должен был стать выходец из России, что давало шансы для Яши стать первой скрипкой одного из самых знаменитых в мире коллективов, а размениваться он не хотел. Тем паче, что его фамилия по случайности совпадала с одним из величайших деятелей Ельцинской эпохи и запоминалась с первого раза. Тот тоже был лысым. «Почему ему можно, а мне нельзя»-, думал Яша и автоматически, ухмыляясь про себя, добавлял: «Что я, лысый?» – это почему-то сильно его веселило.
Пока все музыканты оркестра потешались над незнающей нот певицей и ее «ослепленным» мужем, Яша на всякий случай познакомился с ними поближе. Такие умения, как у этой дамы, даются не каждому – так раскрутить «чудака», что даже Концерт Хаус ей снял.
Достаточно, по его мнению, было номера в привокзальной гостинице.
Но он понимал и сам часто наблюдал, как люди, обладающие многими умениями и способностями, попадая под влияние чарующего волшебства классической музыки, экстраполируют это чувство на личность, ее воспроизводящую или притворяющуюся причастным к процессу, и начинают совершать абсолютно необъяснимые с точки зрения логики поступки.
Он поболтал с певицей, сделал пару комплиментов, она сильно расположилась. Видно было, что страшно нервничает… Понятно…Нигде не пела, а тут…Концерт Хаус…Тут Лист играл…Шопен…и вот «здрасте» Люба Копытина- весь город в рекламе… Да…Влетел «чувак» в копеечку… Даже жалко его немного стало… Взял у него телефон на всякий случай, в Берлине живет… Может пригодится…
Пригодился…Не так, чтобы сильно, по мелочи… Яша помнил, что, когда они прилетели в Берлин на концерт, у них не хватало контрабаса и этот «Ромео» не нашел ничего лучшего, как купить новый. Сундук со струнами. Весь оркестр наблюдал за лицом контрабасиста, когда ему принесли этот «шифоньер с колками» и он извлек первую ноту. Он скорчил такую рожу, когда под взглядами всего оркестра провел смычком по струнам, будто у него с подтяжек штаны упали из-под смокинга.
Все радостно осклабились и лишь тогда уткнулись в свои ноты, когда руководитель оркестра , железная дама с прекрасным
