технический вуз и поехал на три года на дальний север не за романтикой, а за деньгами. Была мечта – приобрести машину, а именно «Москвич». Отца у меня убили на войне в боях под Берлином. Мы жили втроём: я, мать и младшая сестра, которая ещё училась в школе. На севере я работал с удовольствием, получал прилично. Отсылал на жизнь деньги матери и сестре и постоянно откладывал на «Москвич», а ещё успевал тренироваться. Занялся штангой. Через год стал весить сто килограммов при росте 197 сантиметра. В общем, выглядел солидно. Хочу заметить, на последнем курсе института я был принят кандидатом в члены КПСС. Уже на севере стал полноправным членом партии.
Но север – это север, член ли ты КПСС, зэк ли: надо было пахать. Часто работал не только как инженер, но и как водитель самосвала, а то и на бульдозере. Как-то вызвали в партком и говорят, что пришла разнарядка на работу в Египет. Я согласился. Мне сказали: «Бери расчёт и счастливого пути!» Уже через неделю я получил расчёт, премию и грамоту за трудовую деятельность. Конечно, проставился, иначе бы ребята меня не поняли. Прилетел домой, подписал все положенные документы, выдержал часовую беседу с принципиальным чекистом. А дальше – в самолёт и в Египет. В то время я был холост. Это важно, потому что неженатых командировали на одиннадцать месяцев, а женатых на два года. Такие были правила. Прилетел. Встретили. Начал работать. О работе скажу так: работал много, часто без выходных. Одиннадцать месяцев пролетели незаметно. Скоро на Родину.
Перед отлётом дали два дня погулять. Я узнал, что заработал четыреста пятнадцать английских фунтов стерлингов, и, подсчитав, понял: хватит на «Москвич-407» в пересчёте на сертификаты с жёлтой полосой (для работающих советских людей в развивающихся и социалистических странах, а для работающих в капиталистических странах сертификаты были бесполосные). В то время «Волга» в магазине «Берёзка» стоила пять тысяч пятьсот рублей, а для владельцев сертификатов – тысячу двести, так что я за одиннадцать месяцев заработал на «Москвич». Итак, вечером, гуляя по Каиру, решил зайти в публичный дом – интересно же, тем более, что я свободно говорил и писал на английском. Наличных было двадцать пять фунтов. Ребята рассказывали, что пятнадцать – максимальная цена за развлечения. Зашёл, подошла мадам, показала журнал. Я посмотрел и сделал выбор, не спросив о главном – о цене. Далее кратко, без подробностей. Прошло время, я вышел, мне предложили шампанское, и тут я почувствовал, что здесь что-то не так, и оказался прав. Мне предъявили счёт – четыреста фунтов. Я замер. Пауза. Спросил: «Почему так дорого?» Мне объяснили, что это известная итальянская проститутка, которая даёт гастроли в Каире. Я понял, что попал конкретно. Спорить было бесполезно, тем более, что рядом с собой я увидел двух ребят килограммов по сто двадцать каждый, с перебитыми носами и в белых смокингах. Я не мог сказать, что я из СССР. В моём положении был только один выход – это звонок в посольство, что я и сделал, кратко объяснил ситуацию служащему, первому, кто взял трубку, естественно, мне не знакомому. Через пятнадцать-двадцать
