места следует искать сейчас.
Начинается третий бой, когда я замечаю знакомую фигуру в толпе.
На несколько секунд мне кажется, что это просто глюк, обман зрения или память играет со мной злую шутку.
Но нет. Это действительно Мышка.
«Что она тут забыла?»
Злость волнами накатывает, мешает нормально думать, мешает сосредоточиться.
Выискиваю взглядом Мартынова и замечаю, что в этот момент он разговаривает с организатором.
«Он не должен ее тут увидеть».
Пробираюсь к Лере сквозь возбуждённую толпу. Люди толкаются, прыгают, орут, и это приводит меня в бешенство.
«Зачем она сюда приперлась?»
Увидев меня, Лера впадает в легкий шок. Смотрит своими невинными глазками и сказать ничего не может.
За Давыдовой стоит девушка, смутно знакомая… Пытаюсь вспомнить, где я ее видел. Она что-то говорит, показывает на Мышку, но из-за криков я не могу понять ни слова.
Точно. Эта девчонка учится в нашем вузе.
Поднимаю руку и машу Стасу, чтобы за подругой этой присмотрел. Он кивает и направляется в нашу сторону.
А я хватаю Мышку за руку и тащу в раздевалку.
Внутри все клокочет от ярости. На Мартынова – за то, что посмел о ней упомянуть перед боем. На Леру – за то, что пришла туда, где ей быть точно не следует. Это место пропитано страхом, болью, похотью, желанием… Ей тут не место.
У охранника незаметно беру ключ. Вообще, это запрещено, но я решаю воспользоваться тем, что он подумал, будто это очередная девушка, с которой я решил по-быстрому снять напряжение. Хотя надо быть полным дебилом, чтобы заниматься этим перед самым боем.
Он осматривает Мышку слишком красноречивым взглядом, и мне хочется выбить ему глаза, чтобы больше не пялился.
А потом с легкостью запираю Леру в раздевалке. Пусть потом ругается, орет, швыряется тряпками… Что угодно. Но я не позволю Мартынову и близко к ней подойти. Оставляю Давыдову в закрытой комнате и уговариваю себя, что и мысли о ней тоже должны остаться там.
Бой проходит как по маслу. Хотя в соперники мне достался сильный противник. Он скачет по клетке, как попрыгунчик, и у меня даже голова кругом идет от его движений. Но и у него есть уязвимое место – слабый удар левой.
Этим и решаюсь воспользоваться. Подставляюсь под левый хук, удар приходится в челюсть, и я тут же отвечаю апперкотом.
Парнишка теряется, его голова запрокидывается, и он оседает на маты. К нему подходит судья, проверяет состояние, реакцию, но я и так вижу, что для пацана сегодняшний бой завершен проигрышем.
Возвращаюсь в раздевалку, но не успеваю подойти к нужной комнате несколько метров, как одна из дверей открывается и оттуда выходит Мартынов с какой-то девкой. Очень дешевой и потрепанной девкой.
Антон что-то шепчет ей и шлепает по мягкому месту. Девушка глупо хихикает, а Мартынов пошло усмехается.
– Красивин, – замечает
