полвека назад старым графом.
«Не поздно ведь еще занять денег и внести хоть какую-то сумму в счет погашения долга, а там, возможно, что-нибудь непременно придумается.» – пронеслось в голове у графини. «Стоило бы и к Рябцевым обратиться, не откажут ведь, и, возможно в дворянском собрании тоже нашлись бы люди, знавшие, если не старого графа, то его сына, точно. И в Петербурге, наверняка, можно было бы взять кредит под удобный процент.»
В голове у неё вдруг стройно вырисовывалась радужная картина, на которой имение снова приобретало былое величие. Ей виделись бескрайние луга с медоносными травами, над которыми кружат миллиарды пчёл, собирая нектар, виделись конюшни, полные отменных арабских скакунов, ящики со спелыми краснобокими яблоками, подпрыгивающие в телеге, едущей на ярмарку…
Мысли придали спокойствия графине, она уже не думала о приставах, судебных тяжбах и прочей юриспруденции. Она искала пути спасения родового имения. Теплая мягкая перина и подушка нежно обняли её, глаза сами собой закрылись, мысли о завтрашнем дне стали постепенно улетучиваться, как вдруг где-то в правом крыле дома раздался звон разбившегося стекла. Графиня резко открыла глаза и села в кровати. Под ложечкой нехорошо засосало и сердце снова заколотилось с неимоверной силой, норовя выпрыгнуть из груди. «Стоит пойти посмотреть, – подумала она. – Непременно стоит пойти. Ну? Чего же ты стоишь? Это же пока твой дом, и в твоем доме что-то происходит.»
– Сядь, успокойся, скорее всего оторвавшаяся ветка упала и повредила окно. – откуда-то из головы заговорил внутренний голос. – Ветер какой был? Несомненно, ветка, и думать тут не о чем.
Графиня осторожно подошла к двери и приоткрыла её. По коридору, слегка прихрамывая на правую ногу, двигалась сгорбленная мужская фигура в плаще и цилиндре, еле слышно облокачиваясь на солидную черную трость. Поочередно открывая ею двери, он заглядывал в комнаты и двигался дальше, приближаясь к спальне графини. Из-под цилиндра выдавался вперед крючковатый нос и острый подбородок. Скупой лунный свет, проникающий в коридор, отсвечивал в каплях дождя на его черном плаще, превращая их в россыпь звезд, а лицу старика придавал совершенно не естественный, восковой оттенок. Наверняка, если бы вместо трости он нёс на плече косу, графиня бы подумала, что именно так и выглядит смерть. Увидев её в приоткрытой двери, старик остановился, а затем решительно направился в её сторону. Она непроизвольно вскрикнула и на мгновение ей показалось, что сердце её остановилось, стены комнаты поплыли, словно по волнам, пол ушел из-под ног, в глазах потемнело и со всего роста графиня упала в обморок.
Пришла она в себя от прикосновения холодного мокрого полотенца, заботливо укладываемого ей на голову крючконосым стариком. Она лежала в своей кровати поверх одеяла, на мокрой подушке. Волосы, лицо и шея тоже были влажными.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО
