мне было все равно, я не реагировал. Однажды мама сказала: «Я не робот – Вася!», вместо слова «устала». И я понял, что мама устала.
Про куст
Однажды мы ходили на школьную комиссию. Там оценивали детей. Народу было много, и мы ждали во дворе. Была осень. Большой куст стоял без листьев. И по этому кусту, со всей силы, бил палкой какой – то мальчик. Мама не могла остановить мальчика, но воспитывать меня надо. Мама объяснила мне, что куст плачет, ему больно, он не может это сказать. Так делать нельзя! Это плохо. Ждали мы долго. Мальчик орудовал палкой тоже долго, и устал. Когда это закончилось, я сказал: «Перестал плакать куст.»
Про целителя и булочки
Меня привели к целителю. Он вокруг меня шептал, плевал на меня водой, жёг свечки, щекотал чем-то, включил какую-то странную музыку. Я веселился от души. Рядом с целителями была пекарня и булочная с горячей выпечкой.
Я бы туда ходил каждый день. Люблю свежие булочки. Да еще столько развлечений. Но визит стоил дорого. Целитель сразу сказал, что мое заболевание и ДЦП неизлечимы. Мы ему поверили, и мама прошла его курсы обучения. Там и научили медитации, массажу и еще всякому разному. Не развивайте свои экстрасенсорные способности! С этим невозможно жить. Очень мало здоровых и счастливых людей вокруг. Чужая боль сильно чувствуется. Правда, это помогло маме понять меня лучше. Как мне трудно жить, с повышенной чувствительностью. Целитель честно сказал, что мне нельзя гипноз и иглоукалывание. Реакция может быть непредсказуемая и неуправляемая. Это хорошо помогает при заикании, тугоухости, энурезе.
То, что он не говорил на приеме, он хорошо объяснял на курсах, за очень большие деньги. Помог ли мне целитель? Конечно помог. Мамы не было дома. Ей надо было работать, чтобы оплатить учебу. Я делал, что хотел,
и ел любимые свежие булочки. Мне было 7 лет. Мне хватало хлеба и зрелищ.
Про школу и друзей
В первый класс мы пришли в обычную школу. Посидели на одном уроке.
Там были дети, учительница и мама со мной на последней парте. Дети были разные. Я на их фоне сильно выделялся. Всех я изучил, все посмотрел, нарисовал на доске солнышко и ушел. Мама поняла, что нам это не подойдет.
Меня оформили в обычную школу, на домашнее обучение. К нам приходила одна учительница. Директор, при оформлении почему-то сказала: «Вы уж потерпите нашу учительницу». Это удивило. Позже выяснилось, что она падает в обморок. Но нам повезло, у нас дома это не произошло. Она приходила вся в золотых украшениях и кожаном костюме. Мне нравилось, как она выглядит.
Я почему-то решил пригласить ее потанцевать. Мне было 7 лет, раньше я этого не делал и танцевать не умел. Музыка не звучала, я сам пел песню «про зайцев» из кинофильма Л.Гайдая «Бриллиантовая рука». «А нам все равно, а нам все равно». Маме пришлось приобрести новую профессию переводчика, с языка аутиста – учительнице и обратно. Она меня не понимала. Долго это не могло продолжаться. В 6–й детской больнице нам сказали, что меня возьмут в школу учиться,
