и взять чёрные зонты.
– Проклятье. Как же меня всё бесит, – Гибискус громко поставил банку краски под ноги Герды, – возьми эту чертовщину, пока я не пнул её на глазах у людей.
– Сладкий, ну ты чего-о-о? – едва не улюлюкала Настасья, послушно взяв краску. Повернувшись, она влюблённо ахнула при виде двух красок в руках Валентина, – Держу, уже держу.
– Проклятье… Ну какого черта я должен заниматься большой закраской бесплатно, – ворчал Валентин, направившись к кассе, – Герда, не отставай.
– Да, Омежка, – едва не пропела Настасья, бодрой походкой идя за измученным «отцом», – по пути заедем куда-нибудь?
– И не думай. Этот мужик владелец малого бизнеса, придирчивый донельзя. Пожалуйста, только не стой к нему задом, иначе я ему яйца вырву, – просил он, пряча за маской свои мешки под глазами, – пока будем ездить в автобусе, сиди рядом и охраняй краску… Надо развлечь депрессивный народ, куда же без этого.
– Ладно, – кивнула Герда, но тут же её взгляд опустел. Было беспокойство насчёт кое-чего, – Сладкий, а ты уверен, что нам хватит запасов дождаться зрелости овощей? Жить в заброшенной деревне, пока всё не уляжется, это дико.
Гибискус промолчал, дойдя первым до кассы.
Оплатив покупки, они свернули влево, прошли светофор справа, и дошли до ближайшего кладбища. Оставив краску там, оба взялись за руки и быстрым шагом ушли в сторону нужной остановки. Сев на пятый троллейбус, они опустили головы и сняли шапки.
Вчера Гибискуса прижали к стене, а потом заставили рыть себе яму на кладбище – и он в истерике пообещал продать «дочь». По крайней мере, Валентин отчётливо помнил это.
Придя на Андреево Кладбище, Валентин и Настасья оставили три банки краски, до этого прикупив двадцать тюбиков суперклея – теперь они ехали в садовнический магазин для покупки семян овощей, последними которыми они будут давиться пять лет предположительно.
Доехав и купив семена, оба плотно поели в Пицце Мии – и тронулись в путь.
Шли они по улицам, подобно обычным гулякам в их выходной. Казалось, на них не обращал кто-либо внимания – несмотря на волосы Валентина до поясницы.
– Валентюш, мне страшно… – шептала Герда на ухо Гибискусу, держа пакет с семенами, – Ты точно знаешь верный путь?
– Навигатор нам на что, – Валентин позволял Настасье держать его под локоть, смотря в телефон, – будем добираться до туда два месяца. Хорошо, когда летом печёт. Не правда ли?
До Герды внезапно дошло.
– Валентин… А ты… Вчера, помню, ты под солнцем лежал и я тебя откачивала холодной водой, – осторожно напомнила Настасья, посмотрев в испуганные глаза Гибискуса, – ты во сне кричал о помощи… И я тебя будить пыталась.
Оба остановились.
– Постой. Ещё раз. Быть того не может, чтобы мне это приснилось, – он с безумием глянул на испуганную Герду, – это было очень реалистично, в таком случае.
– Ты же
