на часы. Свобода приблизилась еще на три минуты.
Через два прохода на полу обнаружилась разбитая стеклянная банка. Вокруг растеклась лужица бурой жидкости.
Бетани виновато развела руками.
– Хотела расставить банки и одну уронила. Палета слишком тяжела для меня.
Она хотела наклониться и собрать осколки, но я остановил ее.
– Стой где стоишь. Сейчас принесу швабру и все вытру. Не хватало еще, чтобы ты порезалась.
Бетани с ее внушительными телесами не так легко нагибаться. К тому же женщине за шестьдесят, и я не хочу, чтобы она надорвалась.
– Может, пока разложишь суп в пакетиках? – Я кивком указал на другую палету.
Бетани одарила меня усталой улыбкой.
– Спасибо, Блейк, ты мой герой.
– Для тебя – всегда пожалуйста, дорогуша.
Я поспешил в комнату для персонала за водой и шваброй. Заодно бросил взгляд на свой шкафчик, где меня дожидалась спортивная сумка.
– Осталось меньше часа, – шепнул я ей. Затем, прихватив табличку с надписью: «Осторожно, мокрый пол», заторопился в торговый зал, ряд номер три.
Бетани уже разложила суп в пакетиках и теперь с улыбкой наблюдала, как я управляюсь с лужей соуса.
Осколки стекла прилипли к тряпке. Я ругнулся – надо было захватить ведро для мусора. Снова направился в комнату для персонала и тут услышал чей-то голос в соседнем ряду. Я поспешно шмыгнул за угол и замер. Голос был знаком. Его обладатель стоял менее чем в двух метрах от меня и рассматривал смеси для выпечки. Я словно оцепенел – не мог даже шевельнуться.
– Да, Энди, никаких проблем. Дай парню мой номер и скажи его тренеру, чтобы вышел на связь. Я заскочу на одну из ближайших игр.
Кровь бросилась мне в лицо. Я резко отошел назад.
Несколько лет назад этот голос обещал приехать на мои игры. Он предрекал мне блестящую карьеру. Расхваливал сверх меры. Обещал достать для меня звезды с неба.
Эндрю Филипс, один из лучших тренеров-селекционеров Канады. Человек, который откопал меня в шестнадцать лет и проследил за тем, чтобы меня не выпускали из поля зрения сперва канадские, а затем и американские спонсоры. Человек, который в меня поверил. Который выбил мне стипендию в Мичиганском университете. Почти выбил…
Тяжело дыша, я вжался спиной в стеллаж в ряду номер три. Сердце болезненно колотилось в груди, щеки горели так, что я мог бы составить конкуренцию любому больному с высокой температурой. Перед глазами все поплыло. Я зажмурился и оперся на швабру, чтобы не упасть.
Зачем Эндрю снова приехал к нам? Ну конечно, ищет новые таланты. Нельзя допустить, чтобы он меня заметил. Мне вдруг стало стыдно за свой рабочий халат, за обувь, испачканную соусом болоньезе. За швабру в руке.
Если сочувствие других людей меня просто напрягало, то его взгляд просто уничтожит.
– Блейк,
