сказал ему на прощание: «В Киеве и в Русской земле ты – вне закона. И все твои варяги тоже». Мистина слов на ветер не бросает, это Эскилю было хорошо известно. К счастью, соваться в Киев ему больше не требовалось. Женившись на двоюродной племяннице Эйрика Берсерка, владыки Мерямаа, Эскиль на пару лет обосновался в Силверволле, но потом Эйрик счел нужным позаботиться о западном рубеже своих владений, и Эскиль с семьей перебрался в Видимирь, наследство его жены от ее первого мужа. Место это было очень важным: от озера Видимирь начинался сплошной водный путь, ведущий сперва в Мерямаа, а потом, через десятки переходов, способный привести в Булгар и даже в хазарский Итиль. К западу от Видимиря, через два перехода по волоку, за погостом Забитицы на Мсте, начинались владения князей Хольмгарда, то есть он служил своеобразной пряжкой, соединявшей две стороны света.
«Мы живем там, где начинается белый свет, – объясняла детям Каменная Хельга. – На запад от нас – половина мира, и на восток от нас – половина мира. Для тех и других у нас здесь – край света. А для нас самих – начало».
«От того оно все такое мокрое?» – спрашивал Рагнар, уже в пять лет недовольный доставшимся ему миром.
«Да, ведь начало всему миру дает Источник Урд».
«И потому Змей живет у нас поблизости? – прыгая от волнения, спрашивала Вефрид. – Да ведь? Мир начинается от Змеева камня?»
Лестно жить в том самом месте, откуда начинается мир, но и страшновато. Все на Видимирском волоке знали: под Змеевым камней обитает огромный змей, ростом со старую ель, седоватый, пестроватый, крылатый и двухголовый. Из ныне живущих никто не видел его своими глазами – кроме разве деда Заморы, хранителя камня и жреца, – но все знали, как он выглядит. И никто не желал встретиться с ним лицом к лицу. Даже задавать ему вопросы в полночный час давно не находилось охотников. Думая о нем, Вефрид испытывала трепет: ей привелось родиться близ той дыры, через какую боги нижних миров проникают в мир людей…
Когда Эскиль и Хельга обосновались здесь, Видимирь был почти разорен: прежние хозяева погибли, жители разбежались. Мало кто из них вернулся, но благодаря варягам, пришедшим вместе с Эскилем, и словенским переселенцам с запада городок оброс людьми и теперь насчитывал три сотни жителей. Все они уже не помещались в старые, при Несвете возведенные стены, и снаружи, за Полевыми воротами, образовался внушительный посад. У самого Эскиля хозяйство было обширное, и он принял Орма с Колем в домочадцы – дело им найдется, кусок хлеба тоже, а зимой, когда ходят на промысел зверя, при удаче они разживутся средствами и для собственного дома. У Эскиля они успели поработать на сенокосе – при этом выяснилось, что косить братья совсем не умеют, а по части скотины хорошо разбираются только в уходе за лошадьми. К конюшне их пока и приставили. Гудлауг Валун был ими недоволен – что это за мужчины, которые ни к какому делу не пригодны? – но Эскиль, тайком за ними наблюдавший, велел не притеснять их: пригодятся, когда обживутся.
В
