нельзя скрыть никакие секреты, вот поэтому я так и представляюсь… Так как мы с тобой одного возраста, то прошу меня называть Валера. Договорились?.. Я, на самом деле, пришел поздравить тебя и нас, в том числе, с успешным завершением операции по освобождению заложников. Если бы не ты, то сейчас у нас были бы такие неимоверные сложности! Но это тебе объяснит сам наш шеф. В общем-то, я пришел пригласить тебя к нему на обед. Хотя, какой обед – скоро ужин: ты же проспал почти девять часов… Да, вот я принес тебе одежду. Если тебе… ну, если немного неудобно в твоих бахилах…
Агаев встал, вышел за дверь и тут же вернулся обратно, держа в руках довольно объемный баул.
– Посмотри, – сказал он, обращаясь к Никите, – что тебе понравится – все твое. Не глянется – наряжайся в свою повседневную охотничью форму. Я тебя подожду за дверью.
Валера вышел, закрыв за собой аккуратно дверь. Никите предложение переодеться вполне пришлось по вкусу, особенно это относилось, конечно же, к обуви. Самодельные бахилы-ишимы, как их назвали в Сайгире, были незаменимы в снежной тайге в тридцатиградусные морозы, но здесь, в Москве, они, слов нет, были чересчур экстравагантными. Никита открыл огромный пакет из плотного черного полиэтилена и стал выкладывать содержимое на кровать. Тут было почти все, причем в двух-трех экземплярах с разными размерами. Минут через десять Никита, одевшись почти во все новое кроме белья, с сожалением оглядел комнату, не находя в ней хоть небольшого зеркала, чтобы посмотреть на себя со стороны. Выглядел он, на самом деле, очень импозантно: темно-коричневые кожаные кроссовки, джинсы, коралловая рубашка с коричневыми вертикальными полосками и в цвет полосок льняной пиджак без подкладки. Когда он вышел за дверь, Валера, оглядев его с ног до головы, сдержанно кивнул головой в знак одобрения в выборе комплекта.
На этот раз они вдвоем прошли мимо того лифта, на котором поднимались в прошлый раз втроем с Константином Георгиевичем, и пройдя до конца коридора, завернули за угол, где начинался другой коридор, более длинный, чем предыдущий. Дойдя примерно до его середины, они завернули еще раз и оказались в небольшом тупике, где в конце были двери очередного лифта. Никите эти коридоры чем-то напомнили его катакомбы возле дальней охотничьей избушки. Снова на стене разноцветные кнопки без каких-либо знаков и несколько черных квадратов над некоторыми из них. На этот раз Агаев нажал на бордовую кнопку и приложил свой безымянный палец на сканер отпечатка пальцев над ней. Когда лифт остановился, они оказались в небольшом холле, где на этот раз таки имелось стандартное окно, и даже на широком подоконнике стояло керамическое кашпо с лимоном, на согнутых ветках которого висели три больших желтых плода. За окном шел легкий снег. Никита видел это фойе, когда занимался поверхностным просмотром здания позапрошлым вечером, и знал, какие помещения пойдут дальше после единственной бронированной двери.
– Добрый вечер, Никита Алексеевич, – совсем иначе, нежели утром,
