простуды и до гипертонии и ишемической болезни сердца. Но потом определили, что причина – в глубоком нервном расстройстве. К тому времени Евгений замкнулся в себе и практически не выходил из дома.
Александре Павловне, матери Евгения, стоило больших усилий привезти сына к Иову – о необычном мальчике узнала от родственницы, проживающей в этих краях.
– Если Вы не поможете, тогда не знаю, что и делать, – вытирая слёзы, говорила женщина. Она почтительно называла Иова на “Вы”, хотя тому исполнилось только шестнадцать лет.
– Пусть Евгений поживёт у нас, а Вы уезжайте домой. Наведаетесь через недельку, – серьёзно, по-взрослому, говорил мальчик.
Евгений выглядел безучастным и безразличным: согласившись после долгих уговоров приехать сюда, он ещё больше замкнулся.
Когда остались вдвоём – Лукерья с Иваном старались не мешать – мальчик мягко взял Евгения за руку и повёл в свою молельную комнату. Усадил парня на стул, уселся напротив и взял ладони его рук. Глядя пристально, начал говорить с особенной теплотой и участием:
– Расскажи, что тебя беспокоит и угнетает. Твои боли, сомнения, разочарования – услышу не только я, но и Господь! Он поймёт тебя и поможет избавиться от тяжести духовной.
Слова Иова лились, как воды родникового ручья. По мере того как он говорил, лицо Евгения разглаживалось, а в глубине глаз проявлялся слабый огонёк. Так продолжалось долго. После чего Евгений вдруг резко опустил голову, затем поднялся и глянул на Иова заблестевшими от влаги глазами:
– Почему люди такие злые, неблагодарные и ничтожные! – с особенным акцентом на последнем слове, резко, сбивчиво, начал говорит Евгений. – Ты делаешь им добро – а они плюют на тебя, гадят в душу! Пока ты нужен кому-то, он вьётся вокруг тебя, как лиса вокруг сыра; угождает, лебезит, здоровается, когда надо и не надо; дифирамбы поёт, готов любое желание исполнить. Разве что на руках не носит! Лучший друг! А стоит споткнуться, стать ненужным, когда нечего с тебя взять – и в твою сторону не глянет или смотрит, как на пустое место! – гневно сверкал глазами парень. – Мой друг, Миша Иванов – вместе работали много лет, вместе диссертацию писали – после развала института удачно устроился в коммерческой фирме. Пошёл к нему за помощью, а он и разговаривать не соизволил: занят, видите ли, очень! А, ведь, большая половина его диссертации мной разработана и написана. Сколько раз его выручал, помогал – Миша всегда был слаб в науке…
Облизав высохшие губы, продолжил с грустью:
– А Света, жена моя… Как я её любил!… – глаза Евгения вновь повлажнели.
Он обхватил голову руками и с тоской продолжал.
– Была она для меня всем – даже выше науки! Сколько прикладывал усилий, времени, чтобы она училась музыке, пению. Не жалел денег: нанимал преподавателей, репетиторов. С какой радостью спешил домой после работы, чтобы увидеть её, услышать её голос…
На минуту Евгений замолчал и посмотрел
