мире с амфи, что с радостью предоставляли ему свои услуги по поиску подземных течений и трещин земли, угрожающих распахнуться в широком зевке пасти древнего ненасытного зверя.
– Хён Сок, Эндрю вернулся! – окликнула его Лин, продолжая наводить порядки в доме так, словно бы дух мамы Бао через неё благословлял сына на успешное выздоровление. Только вот он поправляться совсем не спешил.
– Хён, я уже устал носиться для тебя с этими бумажками. – Офицер упал в кресло и бросил на стол перед собой стопку документов, пытаясь произвести впечатление человека, прошедшего через огонь и воду ради одного ценного артефакта. Но, не желая ему подыгрывать, гора вмиг рассыпалась по стеклянной столешнице и приняла совсем непринуждённый вид. – Когда ты уже выйдешь? Алек прожигает мне затылок взглядом каждый раз, как замечает в столовой патрульных. Все говорят, что ты настоящий спаситель третьего Округа.
Как подполковник Квон повредил ногу в жарком порыве самопожертвования, так он оказался пригвождённым к постели, а если и быть совсем точными, его заперли в снятой Кассандрой квартире, где за ним неустанно ухаживала Лин, а работу в их общих дом доставлял Эндрю вместе со свежими новостями и слухами о Герое Вайнкулы.
Как ни странно, Героем Хён Сока считали все, кроме него самого и Лин. Она не переставала повторять ему о том, как никому в этом окончательно отчаявшемся мире не сдалась его храбрость. Замечая, но на него подобные речи не производят совершенно никакого впечатления, Лин с дня на день планировала завязать с этим, но снова и снова у неё это не получалось. Как и всегда, она терпеть не могла всего, что относилось к работе его отдела.
– Замолчи, Эд. Ты всё время приносишь с собой всякую чушь. – Лин незаметно вошла в комнату и встала прямо за креслом Эндрю. От неожиданности он чуть не подпрыгнул на месте, благо сил на это у него не хватило. – Зачем ты всё это рассказываешь? Хочешь, чтобы Хён Сок так собой загордился, что полез бы туда, откуда живыми не выходят?
– А ты почему не на занятиях? Нашла себе причину прогуливать?
– Не твоего ума дело.
– И не твоего, видимо, раз уж ты не сидишь за домашним заданием и не учишься в этом своём медицинском.
– Тебе-то зубрёжка книжек никак не помогла. Сколько не занудствуй, а ты тупой, как пробка.
– Хватит. – Хён Сок хотел лишь попросить их вести себя тише, но молния между ними заискрила и заставила его оторваться от текста. – Лин, пожалуйста, я работаю.
– А ты ничем его не лучше. Ты хоть понимаешь, насколько глуп был твой поступок? Ты выставил себя полнейшим придурком. Мне стыдно, что теперь люди знают, что мой брат такой самонадеянный болван. Ты ни в жизни не получишь ни моей, ни чьей-либо другой благодарности за своё бесстрашие. – Она с силой сжала подол платья так, что костяшки её тонких пальцев вмиг побелели. – Хён Сок, ты идиот. Никто не будет гордиться тобой, если ты умрёшь, спасая других.
