коснуться резных луковиц, венчавших перила, или выйти на продуваемую всеми ветрами террасу, закутав плечи в платок, и можно было оказаться в поместье Рочестеров. Ну или, на худой конец, в Ловудской школе.
А ночью, когда луна накидывала серебристую вуаль на лес вокруг, а голые ветви кленов тянулись к окнам, как чудовищные лапы, легче легкого было представить себя в замке таинственного графа-затворника. Не оборачивайся! Он ящерицей ползет между окон в поисках новой жертвы…
– Она смотрела в будущее со смирением, покоряясь своей необычайно трагической судьбе, – шептала Мария, пока никто не слышал.
Иногда девочка притворялась, будто уже попала в книгу, и говорила о себе в третьем лице, как мог бы сказать только автор.
Мария недолго наслаждалась фантазией одна. Вскоре она поделилась ею с одноклассницами, и те согласились, что их пансион мог бы стать фантастической декорацией. И мир для них преобразился.
Но я скажу вам одно: не стоит слишком заигрывать со старыми домами – они могут ответить взаимностью.
Итак, мои милые принцессы решили рассмотреть свой замок получше. Теперь их увлекала каждая мелочь, раньше не имевшая ценности, – царапины на каминной полке в большой гостиной; каменные руки, державшие на весу водосток; фрагмент паркета, замененный деревом другой породы, и настенные светильники, похожие на цветки ядовитой белладонны. У каждой из этих деталей была своя история. О, что за мерзкие то были истории! Мои принцессы были к ним не готовы.
Но самое главное они постигли сами.
– Теперь я абсолютно уверена, – торжественно прошептала Мария за обедом, пока все вылавливали из бульона разваренные клецки, – в нашем пансионе есть тайник!
– Марыся, – вздохнула Данута. – Я тебе повторяю – постарайся так не скалиться, хорошо? Это же ужас!
– Хорошо, хорошо. – На мгновение она поджала губы, но почти сразу не сдержалась и затараторила, склонив голову к самому столу. Кончик одной ее косы утонул в супе, но Мария этого не заметила. – Теперь у меня есть доказательства! Когда я все поняла, то чуть не упала в обморок. Настоящий обморок – хлоп, и об пол! Но я не упала, только решила вам все показать!
Клара загадочно улыбалась своим мыслям и выкладывала узор из хлебных крошек. Магда пожала плечами, мол, поживем – увидим, а Данута теребила шнурок «Смирения» и притаптывала ногой. Ей не терпелось продолжить исследовать пансион не меньше, чем самой Марии, но она старалась держать марку.
В ту же минуту она бросила взгляд на соседний стол, и увиденное сильно разозлило ее.
– Чего это ты уши напрягла, как собака? – рявкнула она на Касю, отчего та мгновенно залилась румянцем. – Не с тобой разговаривают!
Кася пробормотала что‑то и отвернулась, но Данке было этого мало.
– Кася Монюшко дура. Кася тупая коза. Кася никчемная нищенка. Что хмуришься? Я же не тебе говорю.
