в ярких выражениях было описано, как страшно кричал сержант, медленно погибая в болоте. Так капитан остался один уже в самом начале своего пути. Попытки спасти утопающего отняли у него очень много сил, нога разболелась сильнее, а медленная гибель товарища на его глазах привела к нервному срыву, и капитан вколол себе первый шприц-тюбик промедола. Сколько капитан прошёл и как, он не помнил: дорога слилась в один длинный кошмар, дополненный наркотическим бредом. Он брёл по болоту то по грудь, то по пояс в болотной грязи, где-то приходилось плыть, скоро в ход пошёл и второй шприц-тюбик. Последнее, что помнил капитан из своего пути, это то, что начал тонуть, и оранжевую вспышку перед лицом, когда полностью погрузился в топь.
Очнулся капитан от сильнейшей боли, пронзившей его левую ногу. Он лежал весь грязный и мокрый, в крови, на каменной плите, и возле него зловещим маревом светилось зелёное сияние. С левой ногой всё было плохо: кожа на пятке вместе с подошвой сапога отсутствовала, срезанная будто бритвой, правая же нога распухла. Ещё один тюбик обезболивающего, и, с трудом сняв сапог, Иван оказал себе медицинскую помощь – благо, в захваченной из вертолёта аптечке хватало бинтов в стерильной упаковке. На камне Иван провёл почти пять дней, обездвиженный, страдающий от боли и обезвоживания. Что перед ним, он понимал: ведь именно эти «врата» и искала его группа. Лёжа на камне, в силу своих возможностей, Иван проводил эксперименты. Почти так же, как и я, он бросал различные предметы в портал и, в конце концов, решил рискнуть: на одиноком камне, среди непроходимого болота, ему было не выжить. Оставив на камне свои документы, рюкзак и планшет, капитан, собравшись с духом, вполз в портал.
Зеленая вспышка перед глазами, и Иван оказался на точно таком же камне, и тоже в болоте, только вот местность разительно отличалась. На горизонте, невдалеке, начинались редкие кривые деревья и чуть дальше стояла уже стена соснового леса.
Целый день потратил Иван на то, чтобы дойти до твердой земли. Воя от боли в поврежденных ногах и опираясь на ствол небольшой кривой березы, что ему удалось сломать, он медленно пробирался по болоту к своей цели. Промедол кончился ещё на камне, его было-то всего восемь штук, но у Ивана уже развилась зависимость от препарата: к боли в ногах добавилась ломка.
Почти месяц Иван прожил возле берега проклятого болота, питаясь сырыми грибами и корнями свежей осоки. Страдая от болей, голода и ломки, капитан нашёл замену промедолу, съев однажды по ошибке какой-то небольшой гриб. Эффект оказался ошеломляющим: гриб был из группы галлюциногенных, по эффекту чем-то сходным с действием ЛСД. Первые симптомы появились уже через десять минут после употребления. Возникла эйфория, появились слуховые и зрительные галлюцинации, видения, исчезло ощущение пространства и времени, прошла боль. Иван как бы наблюдал за собственным телом со стороны. С тех пор гриб навсегда вошёл в рацион питания Ивана.
Знакомая картина: в прошлой жизни этих «грибников» я повидал немало. Рейдовые группы, сформированные из
