style="font-size:15px;"> – А где братишка? – спросил я у хозяйки.
– Я его в магазин послала, – ответила она. – Ты голоден?
– Перекусить бы не отказался.
– Я сейчас приготовлю.
– Может, мне сбегать, купить чего-нибудь?
– Да нет, у нас все есть, – отмахнулась она. – Да и Вадик сейчас принесет.
Она скрылась на кухне, и я остался в одиночестве. Впрочем, не надолго. Вскоре щелкнул замок и в прихожке послышались шаги. Я поднялся. Выглянул из большой комнаты. Да, это вернулся Вадим. Он как раз снимал пальто. У ног десятиклассника лежали две, раздутые от покупок авоськи. Увидев меня, он радостно поздоровался, протягивая озябшую, но крепкую руку для пожатия. Я схватил авоськи и отволок их на кухню. Женя благодарно кивнула, пробормотав:
– Коль взялся помогать, тогда разбери, пожалуйста, покупки.
Я принялся вытаскивать из сетчатых сумок пачки сахара, соли, маргарина, буханки и батоны хлеба, треугольные пакеты молока и прочее. Хозяйка тем временем рубила ножом лук и шмыгала носом, потому что из покрасневших ее глаз катились слезы. Ее брат, судя по доносившемся до моих ушей звукам, мыл руки в ванной. В общем, никакого особенного ажиотажа по поводу моего прибытия, в семействе Красильниковых не наблюдалось. И это хорошо.
– А вы одни живете? – спросил я, освобождая вторую авоську.
Женя кивнула.
– А родители?
– Их нет.
– Умерли?
– Не знаю.
– То есть – как? – удивился я.
– А мы – подкидыши.
– Оба?!
– Представь себе – да!
– Ты извини, но что-то я не понял… Все-таки – у вас разница в возрасте…
– Наша приемная мама, Авдотья Тимофеевна Красильникова, работала врачом в Доме ребенка. Взяла нас к себе, дала фамилию и отчество своего мужа, погибшего на войне. Два года назад она умерла.
– Светлая ей память, – проговорил я. – Значит – вы не родные брат и сестра?
– Родные.
– Я имел в виду – не кровные.
– Нет, именно – кровные! – воскликнула Женя. – Когда Вадика нашли на крыльце Дома, при нем была записка. Там было написано «Прастите, таварищи, чта падкидываю вам втарого сваего дитятку. Та была Женей, а этат – Вадик. Пусть растут красивыми и нужными гражданами нашей Родины…» И две даты – одна – моего рождения, другая – братика. Мама показала мне эту записку незадолго до смерти, поэтому я знаю.
– Удивительная история! – сказал я.
Она кивнула и продолжала:
– Вадик не верит, что нашей биологической матерью была какая-то неграмотная алкоголичка. Он считает, что в нашем происхождении кроется какая-то тайна. Перерыл все городские библиотеки, даже в архив собеса сумел проникнуть… Там работает одна милая девчушка…
– И
