и вышел за железную дверь в сопровождении конвоиров.
На улице было темно, спокойно и тихо. Крупными хлопьями падал снег. Мороз минус тридцать, а на нем был лишь спортивный костюм и кроссовки. Но он не ощущал холода. Сердце радостно билось. Хотелось упасть на колени и заорать от счастья и ощущения свободы.
Из джипа, стоявшего у ворот, выскочили его друзья: Мот и Колчин и заключили его в крепкие объятия.
Простояв так минут пять, они сели в машину, где Колчин вручил Женьке пуховик:
– Купили тебе на рынке, новая модель, перья там какие-то особенные. Бабка сказала, теплее не найдешь. Главное с размером подгадали. Я так и знал, что ты оттуда худой выйдешь.
– Ну раз бабка сказала! – Расплылся Женька в улыбке и натянул на себя куртку. – Размер и правда мой! Спасибо!
– Сейчас ко мне домой поедем, там Ритка на стол накрывает. Весь день готовит, запахи такие, что пальчики оближешь. Я попытался стянуть кусочек курицы, так она мне по рукам надавала. Сказала, не трогай, это все для Женьки. – Заржал Мот. – Останешься у меня сегодня. В себя придёшь. Потом дальше разберемся, что делать.
– Спасибо, Олег. – Похлопал он его сзади по плечу.
– Не благодари, Жека. Ты бы поступил точно также на моем месте.
– Мы тебя знаешь, как ждали?! А пацаны в «Хакдари», те, как узнали, что тебя освободили, решили в честь тебя турнир провести. – Добавил Колчин, повернувшись к нему.
– О, дают! Приятно! – Улыбнулся Женя своей широкой улыбкой и посмотрел в окно.
Джип Мота мчался по ночным улицам его родного города, который совсем не изменился за это время. Как же он скучал по этому городу…
Риточка, распахнув двери квартиры, заключила Женьку в крепкие объятия и расцеловала в щеки.
– Прекрасно выглядишь! – Оглядел он ее с ног до головы.
Она стала более ухоженной, и сменила прическу.
– Ты тоже ничего! – Рассмеялась она. – Худющий только стал, ужас! Ну ничего, сейчас я тебя накормлю! – Захлопотала она. – Олег, проводи гостей в зал! Там стол уже накрыт! – Побежала она на кухню.
После того, как они сняли мокрую от снега обувь у порога и разделись, повесив куртки в прихожей на крючки, Женя осмотрелся вокруг.
– Хорошая квартира, Мот! Уютно так!
– Это все Риточка. Сам знаешь, как с женской руки преображается все и вся! Идем в зал, – кивнул Мот, приглашая проследовать за ним.
Колчин и Немец устроились на большом кожаном диване.
Мот присел в кресло и закурил сигарету.
– Женька, не могу поверить, что ты здесь и сейчас, живой, сидишь передо мной.
– Самому не верится. – Провел рукой по лбу Женя. – Кажется, что это сон, и если так, то я боюсь проснуться.
– Это не сон! – Ущипнул его Федя за руку. – Все наяву, друг!
Мот помог Рите принести с кухни еду, и они принялись ужинать. Женя то и дело хвалил ее стряпню, на что та заливалась пунцовой
