по краям. Потом лег. Кто-то пушистый запрыгнул на край полки-кровати. Но он уже не видел этого.
Утро, погреб и ключ
Кто-то оперся на него, и что-то невозможно-щекотное в носу выдернуло мальчика из пустоты.
Марисол видела горы и свет над ними. Он играл, переливался и становился все сильнее и ярче. Она почувствовала его сквозь веки. Проспала школу? Чьи-то руки на плечах, подвигающие ее вперед и поцелуй через шапку в макушку. Летящая под откос карета в непроглядном тумане, руки, вцепившиеся в диван, чтобы не размозжить голову о косяки. Марисол уже сидела на кровати и пробивалась сквозь волну эмоций. Она справилась с дыханием, и вдруг что-то очень-очень новое появилось в ее чувствах. Что-то очень радостное и близкое, сильное и странным образом старое, словно она помнит его сто лет. Тревога прошла также вдруг. Кто-то коснулся спины и ловко перепрыгнул на полку рядом со шкатулкой. Марисол пристально посмотрела на кошку и на цыпочках побежала на кухню. Чугунок стоял на столе и дымился. Хлеб тоже. Ноги запрыгали на мысках и поскакали к двери. Пес стоял на крыльце и словно ждал ее. Она зарылась в его шерсть лицом и обняла. Чувство радости не исчезло. Она укусила собаку за ухо и вернулась в дом. За порогом она повернулась к собаке. «Почему ты не заходишь?» – сказала она ей мысленно. «Не думай об этом», – подумала ей собака. «Хорошо» – подумала она ей. Или себе. Пес уходил по тропе, по которой они пришли. Свежевыпеченный хлеб манил невозможным запахом. Она заметила кувшин. «Молоко!», – подумала она. Она вспомнила глаза пса и свои мысли – «Не думай об этом». «Да. Пожалуй, лучше не думать. Здоровая психика нам еще ой как понадобится. Я ли это?» – сказали мысли Марисол, но вдруг засмеялись, свернулись кляксой, и ноги стали скакать на мысках, доскакали до кровати-полки, где лежал брат, и руки стали щекотать его кончиками волос. В носу.
Мигель отчаянно зафыркал и сел на кровати. Она засмеялась и ускакала на кухню. Мальчик прошел мимо нее, мимо собаки, лежащей в позе сфинкса, и подошел к колодцу. Он опустил ведро и увидел, как закачалась вода внизу, и плеск донесся вместе с холодным запахом мокрых старых дубовых стенок. Он долго пил прямо из ведра. Потом снял с себя все и вылил остатки. Вода обожгла тело. «Сколько лет прошло со вчерашнего утра» – подумал он.
Еда была еще теплой и очень вкусной. Печь дышала теплом. Лампадки не горели.
– Дверь была заперта?
Девочка подняла на него взгляд.
– Да. Глупый вопрос.
Они смотрели друг другу в глаза. Спокойно и ясно. Хотя ясно им не было ничего. Абсолютно. Кроме того, что раньше они никогда так не смотрели друг другу в глаза.
Молоко было словно из погреба. Студеное. «Надо помыть посуду – вчера нам было не до этого» – произнес Мигель. Нельзя сказать, что они чувствовали себя в безопасности. Но не было паники. Вчерашний день подизрасходовал, видимо, эмоций.
Ветер толкнул стекло
