Стол наполняли школьные принадлежности и пару книжек. Мальчику было около десяти лет, поэтому он уже не нуждался в большом количестве игрушек и здесь был порядок. В спальне, на большой кровати я обнаружил записку. Детским почерком было написано: «Мы обязательно вернемся». Теперь я понял, что монетки в прихожей имели свой смысл. На меня нахлынула грусть, отодвинув тревогу на второй план. Я присел на кровать, рядом с бумажкой, чтобы на время забыться и расслабиться. Здесь было так спокойно, что не хотелось уходить. Я бы мог остаться тут насовсем, но это было совершенно неправильно. Чужая квартира, чужая жизнь, чужая тишина. Если бы моя квартира была разрушена, возможно, я бы перебрался сюда. Но, все же, я не чувствовал здесь дома. Это был их дом. Не мой.
Внезапно слух уловил приглушенные разговоры наверху, в квартире старухи. Несколько мужчин что-то обсуждали. «Токи!». Я метнулся к окну и осторожно посмотрел на улицу. Собаки не было видно, и я надеялся, что она появится не скоро. Но если она уже зашла в подъезд, то могла сидеть возле нашей квартиры, а это выдаст наше убежище. Наверху не было слышно голоса или криков старухи, не было звуков шагов, а различить, был ли среди разговаривавших Адам, я не смог. В какой-то момент разговор разделился и частично переместился на улицу. В окне кухни обозначилось какое-то движение. Пробравшись на четвереньках по полу к подоконнику, я стал вслушиваться и, с ужасом, узнал голос одного из говоривших. Это был тот малолетний сумасшедший по кличке Ирокез. Он обсуждал с кем-то неизвестных мне людей и некий товар. Возможно, в поисках меня они наткнулись на куда более серьезную для них ценность – тайник с оружием Адама. Через пару минут разговор снова переместился наверх. Мне нужно было уходить, но путь в квартиру был опасен из-за возможного наличия в людей подъезде. Ничего не оставалось как вернуться в комнату с запиской, лечь на кровать и просто ждать. Прямо над моей головой была комната Стефана. Я не знал, что с ним, умер ли он. Возможно его уже не было там, прошло ведь несколько дней с момента нашей встречи. Сейчас я был чем-то похож на него, лежал в такой же комнате на кровати, без возможности куда-либо выйти. Но все же, его положение было куда хуже. И мысли, и действия. Я же мог передвигаться и сам принимать решения. Даже убить себя я мог сам. Осознание этого укрепляло уверенность и не позволяло погрузиться в мрачный мир уныния.
В треснувшем окне, словно пролетающая птица, промелькнула быстрая тень. Я не придавал этому значения вплоть до того момента, пока несколько человек не вышли на улицу и не стали это обсуждать. Я неспешно встал на кровати, чтобы их видеть. Светлая полупрозрачная занавеска должна была скрыть меня от их взора, но я все равно старался не двигаться. Там стояли двое ламбрийских военных, через полминуты к ним подошел Ирокез. На нем уже не было шубы, видимо летний зной не позволял ее использовать днем. Торс украшала серая длинная майка без рукавов, на которой красовалась все та же надпись «АА». В руках он держал обычный автомат, который
