Словечко-то какое! – повторил Павел с самоиронией, глядясь в зеркало заднего вида. – Он и есть! Мрачный, хмурый, привыкший питаться столовскими щами».
В голове сразу возник образ бобыля-гитариста с картины Перова – эдакое грустное одиночество со стопариком наливки и папиросными окурками. Вот только гитары не хватает! Ожидая зеленого сигнала светофора, Павел вынул из кармана телефон и машинально проверил, не было ли пропущенных вызовов. Убедившись, что таковых нет, он уже хотел убрать телефон, но остановился. Две недели он ждал ее звонка. Несколько раз пытался дозвониться, и всякий раз – безуспешно. Кто бы мог подумать, что один проведенный с этой женщиной вечер способен так перевернуть его жизнь! Наваждение какое-то! Его неумолимо влекло к ней. Юлия, словно маяк в ночи, один раз призывно мелькнула – и погасла, как последняя надежда. Оставшаяся после встречи недосказанность тяготила. Он рассуждал, что, вероятно, новая знакомая замужем, а произошедшее в ресторане – не более чем минутная слабость, и теперь ей самой неудобно. «Тогда зачем мне звонить? Чтобы поставить ее в неловкое положение?» – пронеслось у него в голове. Павел принял к обочине и остановил машину. Бросив взгляд на светившийся на экране телефонный номер, уже было решил удалить его навсегда, но затем подумал: «Пусть хоть что-то будет напоминать о той встрече!» – и сохранил номер, коротко подписав: «ОНА».
Уже переодевшись в пижаму, Юля стояла у зеркала в спальне и расчесывала волосы. Зазвонил телефон. Она машинально посмотрела на часы: без пяти одиннадцать вечера. Звонки с незнакомых номеров в любое время суток ее давно не удивляли, они были неотъемлемой частью профессии. На каждый проект приходилось набирать новую съемочную группу. Лишь пятеро переходили из фильма в фильм вместе с режиссером, за что и получили шутливое прозвище «Юлин кулачок». Вносить в контакты телефоны очередного «осветителя Игоря» или «костюмера Маши» не имело смысла. Продолжая расчесываться, она приложила трубку к уху и ответила:
– Ал-ло…
На том конце молчали, но это явно не было техническим сбоем. Присутствие невидимого абонента выдавало плохо маскируемое дыхание. Юля выждала несколько секунд и, дождавшись очередного выдоха, строго сказала:
– Давайте, определяйтесь: или говорите, или я сейчас же разъединяю!
– Не надо разъединять, – ответил мужской голос, звучавший так тихо, что она с трудом разобрала слова.
– Вас плохо слышно! Перезвоните! – почти по слогам проговорила Юля.
– Просто я тихо говорю, – на этот раз чуть громче сказал мужчина.
– Вот теперь слышу. И голос какой-то знакомый, – насмешливо произнесла она. – Попробую догадаться… Ален Делон – нет! Он бы по-французски говорил. Может быть, Федор Бондарчук? Ой, тоже мимо – у меня есть его номер в списке контактов. Остается только один вариант…
– Несмотря на твой саркастический тон, ты совершенно права: это – я.
– Смотрю, ты поменял номер? – равнодушно продолжила Юля, приподнимая волосы рукой.
– Выслушай меня! Умоляю!
– Я сегодня милосердна, – усмехнулась она. – Говори,
