он также упускает из виду, что те же самые отношения между несколькими индивидами низшего порядка, которые являются внешними для этих индивидов, становятся внутренними отношениями для уровня индивидуальности, который их охватывает, и поэтому могут подпадать под понятие внутренней целенаправленности. Только по отношению к природе в целом он признает внутреннюю целеустремленность всех частей, если они рассматриваются как члены единого целого природы. Кант называет неправедной надежду материалистов и механицистов на то, что они когда-нибудь смогут объяснить даже образование травинки с помощью чисто механических объяснений, поскольку невозможно сделать слепую случайность основанием для объяснения целенаправленного или вывести единство органического из внешних отношений совокупности существенно отдельных материальных элементов, независимо от того, считать ли их неживыми в смысле материализма или живыми в смысле гилозоизма. Таково действительное мнение Канта, однако по аналогии с любовью он и здесь строит антиномию. Тезис справедливо утверждает, что все возникает благодаря механическим законам и ничего без них, антитезис – что некоторые вещи возникают только при сотрудничестве с другими принципами. Эти два утверждения не противоречат друг другу, а только вместе составляют полную истину. Тезис, однако, ошибается, когда заявляет, что повсюду достаточно одной лишь механической законности, и только этим ложным утверждением он противоречит антитезису. Если бы при правильном толковании заведомо неясного тезиса возникло противоречие, оно не было бы устранено ограничением обеих сторон только регулятивной действительностью, а лишь перенесено из внешнего мира в организацию нашего разума, т. е. усилено. Поскольку противоречия нет, из него нельзя ничего вывести против конститутивной действительности обеих сторон. Сам Кант не придерживается своего запрета на конститутивное использование конечности так же, как он придерживается своего запрета на трансцендентальное использование причинности и субстанциальности.
Даже если механицизм и телеология не противоречат друг другу, они остаются несопоставимыми подходами к нашему пониманию, которые не должны применяться одновременно, но только один за другим, и ни один из которых не может пересекаться с другим. Их объединение в одной точке времени, хотя и не противоречит, но фактически непонятно в дискурсивном, образном понимании, для которого понятие и представление, возможное и действительное, часть и целое, частное и общее, реальное и идеальное, причинная и конечная связь распадаются. Если бы существовал интуитивный, архетипический разум, одновременно реализующий все идеально законное, или интеллектуальный взгляд, создающий видимое eo ipso, то для него не было бы препятствий мыслить причинность и конечность в единстве. В субъективно-феноменальном мире материи, конечно, такое понимание
