не то – с Луной якшаться!
ТИмон в маске лицедея,
Подкатил и бает, млея:
– Ваша светлость, государь!
Ну, откель такая хмарь?
Вон, ужо светает,
Спутник наш мигает,
Так же, как и тыщи лет,
Н на завтрак, и в обед.
И зимой, и летом,
Но я не об этом…
До Луны тому Степану
Доплестись не по карману.
Чтобы стольки отмахать
Надо ж миллионы!
Где такие баксы взять?
Новые гальоны?
Дык не хватит кораблей
Всей Земли и всех царей!
Дажеть ежли нужники
Выстроить в линейку,
Протянуть от Лужников
Аж до южных ледников!
Всё равно – копейки.
Дажеть ежли весь народ
Накормить сметаной,
Дажеть ежли пронесёт… –
Не собрать Степану
Стоки выручки деньгой,
Чтоб засвататься с Луной.
Пока ТИмон убеждал,
Тут и Каплер подгадал.
Немец шейкою дрожит
И по-нашему хрипит:
– Ваша светлость, гер и фон!
Я с головкой вышел вон:
На Луне явление –
Лунное трясение.
Она дробно метельшит,
И дымит, как печка,
Столб из кратера торчит,
А на ём дощечка.
Сверху вошь,
Внизу слова…
Тут качнулась голова
Царская до долу,
Покатилась булава,
Грохая по полу.
Но собрался царь с собой
И прослушал текст такой:
“Эти лунные просторы,
И моря, и пыль, и горы –
В общем, всякая фигня
Теперь лично у царя,
Что торчит во стольном граде,
Где кончается Восток,
Пользы в ём, как шерсти клок.
Он в кафтане, при параде
Пьёть сивуху втихаря,
Матершит чертей зазря…”
Дале места не хватило
Для рифмованной строки,
Но царя уже скрутило
И пришлось его нести
В царский изолятор.
Там помять и потрясти,
Вздеть под вентилятор,
Няньку звать и лекарей –
Ставить на ноги скорей.
Лишь маленько оклемался,
Царь к ТимОну привязался:
– Вот бы взять тебе в охапку,
Да порвать, как Бобик тряпку.
Но в моём дворце большом
Измываться над дельцом,
Ткать подлючие затеи
Нету
