Так почему она поступала иначе?
– Эшли, ну чего ты молчишь, – надула она губы. – Может выходные вместе проведем в Бостоне? Выберем платья, украшения, сходим в ресторан, только не в книжный. Ты так долго выбираешь книги, а мне там скучно. Почему не заказывать их в интернете?
Я пожала плечами. Мне нравилось выбирать книги в магазине, часами бродить среди полок, щупать корешки, открывать первые главы и пробовать слог автора. В книжных всегда чувствовалась особая атмосфера. И это единственное место, где я с радостью оказывалась в толпе незнакомцев, ведь все мы испытывали одно чувство к выдуманным историям.
– Если честно, то я бы хотела остаться в Болфорде.
Колин недоуменно уставилась на меня через отражение. Ее тонкие брови выгнулись, а губы поджались, не предвещая ничего хорошего.
– Ты же знаешь, что мы не сможем провести время вместе: мама пойдет с нами.
– И что в этом такого? Она классная.
Я едва не спросила, зачем тогда ехать мне, но вовремя прикусила язык. Иногда мне казалось, что Колин хотела быть подругой моей мамы, а не моей.
– Эшли, я просто принимаю реальность. Если мама тебя одну не отпустит, не стану же я как-то плохо о ней отзываться. Втроем, так втроем.
– Колин, я правду хочу остаться здесь.
– Твои капризы начинают раздражать, – выплюнула она.
Но было ли это в реальности капризом? Ведь мы могли и здесь провести время вместе, необязательно для этого ехать в Бостон.
«Не отмалчивайся» – внезапно раздался в голове голос Тайлера. Мои губы приоткрылись. Слова вертелись на кончике языка, но не хватило смелости, чтобы произнести их. Колин обиженно отвернулась к зеркалу. Я решила воспользоваться моментом и встала с кровати.
– Пойду в библиотеку, – на опережение сказала я и как можно скорей выскочила из комнаты. Встреча с Кэтрин не казалась теперь чем-то страшным. В отличие от Тайлера. Увидев его в комнате Кэтрин, я растерялась. Смотрела в серые глаза и глупо моргала. Тайлер впустил меня, а сам покинул комнату вместе с Энтони и Лили.
Кэтрин выглядела немного уставшей, но все такой же уверенной в себе. На ее фоне я была жалкой. Но и это не смогло бы меня убедить вернуться обратно к себе. Кэтрин должна знать правду.
Наш разговор получился не таким, как я себе представляла. Кэтрин швыряла обвинения прямо в лицо и, пожалуй, имела на это право. Я действительно даже не попыталась выйти с ней на связь и убедиться, что все хорошо. Удобные обстоятельства и запреты матери ощущались как спасательный круг. Я зацепилась за них и не стала бороться за дружбу.
Кэтрин не кричала. Не истерила. Точно и понятно объяснила, почему мы больше никогда не станем подругами. И с каждым ее словом груз падал с плеч. Смотря в карие глаза, я понимала, как сильно соскучилась по голосу, по смеху. Только рядом с ней я чувствовала свободу и могла легко дышать. Ее безмятежность, жажда и любовь к жизни, заряжали меня. Даже солнце будто бы светило ярче. И стоило Кэтрин вычеркнуть из круга
