мочку уха, отчего та приобрела особо нежную окраску и даже легкую прозрачность. Наконец, он выдал:
– Пожалуй, сударыня, будьте столь любезны и сохраните это в тайне. Буду вам за это весьма признателен. – И ушастый хитрец тут же перевел разговор на другую тему: – Как вам нравится этот уединённый дом?
Вот тут я растерялась. «Уединенный?» – да тут же столица из окна видна как на ладони, какое же уединение-то?
Я мягко попыталась донести эту мысль до сына леса:
– Простите, но мне, наоборот, показалось, что столица слишком близко…
Тут эльф совсем не по-великосветски хлопнул себя по лбу.
– Как я забыл, что вы, жители равнин, ни разу не видевшие гор, не знаете, что расстояния здесь – иллюзорны. Воздух слишком чист, поэтому видимость в горах гораздо дальше, что и рождает ощущение обманчивой близости. На самом деле до столицы добрых двое суток пути. Замок же Дирриетгинга стоит на отроге хребта, возвышаясь над белыми башнями Актыра.
Из его поэтическо-путаного объяснения я лишь поняла: в горах даже глазам не всегда следует верить.
Эльф продолжил рассказ об особенностях скал и долин, и наш разговор пошел в неспешном русле беседы ни о чем. Под конец завтрака, когда суфле отступало под натиском десертной ложечки, Эрин предложил прогуляться.
Ага, нянька выполняет свои прямые обязанности: ребенок должен быть покормлен, нагулян и поигран.
Вот только мне его расклад никак не улыбался. Чем чаще мы общаемся, тем больше у меня шансов проколоться на какой-нибудь ерунде. Но и отвечать безосновательным отказом – значит вызвать подозрения. В итоге решила поступить по принципу: импровизация наше все и даже больше.
– С удовольствием. – Я мило, чуть застенчиво улыбнулась. – Только поднимусь в комнату, возьму что-нибудь накинуть на плечи. На улице еще утро, и, наверное, прохладно.
– Конечно-конечно, я подожду вас в зале.
Вот ведь гад ушастый, даже тут не отстает.
Тем временем эльф, подойдя ко мне со спины, помог встать, отодвинув стул. Обычная норма этикета, не более. А потому легкое, едва уловимое, щекочущее шею дыхание Эрина, приблизившегося ко мне со спины, было полной неожиданностью.
Он вкрадчиво прошептал на ухо:
– Княгиня, я чувствую в вас тайну. Не обычную женскую кокетливую уловку, чтобы заинтриговать, а иную. И ее так и тянет разгадать. Вы – удивительная женщина…
Этот паршивец отстранился, словно играя со мной, и скучающе добавил:
– Но Арий прав, мое сердце до этого принадлежало мужчинам, но кто знает…
Я отчетливо поняла: точно, играет. Как кот с мышкой. С глупой такой мышкой. То ли проверяет меня на верность по приказу Ария, то ли просто ему стало скучно и он решил позабавиться с глупышкой, роль которой, судя по всему, мне определенно удалась.
Я часто задышала от нахлынувшего волнения. Но оно было отнюдь не амурного, а скорее
