не очень. Разозлился так, что подчинённые от меня чуть не по углам ныкались. Я стараюсь, Лин, но вспышки агрессии временами проскальзывают. Сейчас я спокоен. Ты умудряешься сделать так, чтобы я пришёл в норму. Как это возможно?
– Так я и раскрыл все секреты. Я беспокоюсь о тебе, Анжи. В ближайшее время сходи в клинику, прошу тебя, – голос друга приобрёл слегка умоляющий оттенок.
– Хорошо. Сейчас заключу контракт и займусь здоровьем. Не смотри на меня так, на этот раз точно пойду.
Линель стал что-то ещё говорить. Его речь звучала, как горный поток, приятно и умиротворяюще. Он был прав, когда вопреки желанию родителей, пошёл учиться именно на психолога.
Дарина
Мы сели в машину Эри. У неё так же были затемнены стёкла, но только сзади.
– Ро, сканируй, – сказал мужчина.
Я выпучила глаза, увидев, как над его браслетом появляется голограмма машины и медленно крутится.
– Отслеживающих маяков и прослушек не обнаружено, господин Эри, – ответил электронный голос, когда голограмма пропала.
– Как шагнули технологии за то время, что меня тут не было, – удивлённо произнесла мама.
– На самом деле это секретная разработка. Такие делают только для членов правительства. Вам приготовили обычные браслеты. Вы попали в программу особой защиты. Надевайте. Перенесли все данные, Рин, но тебя будут звать по-другому. Ярина Вилма. Имена схожие не запутаешься. У твоей дочери довольно распространённое имя, его решили не менять, она Дарина Вилма. Твой муж, Езеки Вилма, погиб год назад в автомобильной аварии.
Мы надели браслеты. Эри завёл мотор и тронулся в путь.
– Браслет Дары тоже заполнен? – спросила мама.
– Нет. Её данные перенесут с планшета, а потом его уничтожат, – ответил Эри, не прекращая смотреть на дорогу.
– Брат, ты говорил, мы должны заплатить за своё спасение. Что нужно делать?
– После того как ты исчезла, мы тебя искали, даже в полицию обращались. Всё было бесполезно. Одна твоя подруга потом призналась, что ты собралась замуж за иностранца. Мы обратились к пограничникам, чтобы узнать, не пересекала ли ты границу. Нам ответили положительно. Но на стороне Колистона заявили: раз въехала, то по доброй воле. Больше они ничем помочь не смогут.
– Значит, вы меня искали? Я так виновата перед вами.
– После твоего исчезновения стали пропадать девушки. В последнее время это приобрело угрожающий характер. Каждый год система розыска пополняется на двадцать человек с синдромом альфа и не только. В большинстве своём это голубоглазые и белокурые дамы.
– Люди с синдромом исчезают? – ужаснулась я, вспоминая неприятный разговор с братом.
– У нас их мало, но и те, кто есть, в опасности. Дороги ведут в Колистон, а это настолько закрытая страна, что мы не можем проследить дальше границы. Никакие ноты протеста и требования сказать о судьбе наших женщин и девушек с синдромом не действуют.
