я рассказал ей самое забавное. Москва меня встретила человеческим жертвоприношением:
– Я приехал и сразу отправился к друзьям, которые согласились меня на недельку вписать, пока квартиру не найду. Серегу помнишь? Вот к ним. А там все как надо: водка, коньяк, черемша и болгарский перец, бутерброды с колбасой, в общем тоска по родине была утолена моментально. Значит, сидим мы на кухне, и я половину не понимаю из того, что происходит. Разговоры ловлю с усилием, отвечаю невпопад, короче, чувствую, что скоро напьюсь. А сам думаю: зачем я здесь? Я же с ними поссорился, когда уезжал. Серега по-прежнему волосы сальной тесемкой завязывает и смеется как блюющая кошка. И тут один из гостей (так и не запомнил его имени, в первый раз видел) встал (извини, что сбивчиво рассказываю, там за полчаса до этого разговор крутился вокруг каких-то его неприятностей) и сказал (а, пока не забыл – я как раз в этот момент рассказывал прикол про израильскую музыку. Что-то из 80-х, по радио слышал: песня муторная, длинная, ни хрена не понять, называется – «Мужчина исчезает с балкона») – «Пойду выйду». Все ему кивнули. А я так даже рукой махнул, хотя и не знал даже. А потом снизу крик раздался. Мы выглянули в окно – ничего не видно. А когда в комнату зашли, только тут до нас дошло, что он совсем вышел
– Как?
– Через окно. Ушел в комнату и там выпрыгнул в окно.
– Не понимаю…
Да где уж… Я мог бы просто сказать, что вот парень с крупными неприятностями сиганул с 12-го этажа, а мы даже и не заметили. И записки не оставил. Но дело-то не в этом! А в том, что я приехал – и человек умер. То есть, как бы люди в Москве подвинулись и местечко мне освободили. Так что я передумал завершать свой жизненный круг – глядишь, еще что-то и выйдет…
Глава 11
Ведро с грязной пенистой водицей, осторожно переступая, приближалось к краю стола. Стол качнулся еще раз, ведро угрожающе накренилось, окончательно решив перейти на новый маршрут, но Люся резко изогнулась, едва не потеряв равновесие, схватила его за тонкую ручку и переставила на подоконник. Строители из дома напротив засвистели и зааплодировали. Люся поправила купальник и стала дальше протирать окна.
– Девушка, помощь нужна?
– Девушка, огоньку не подбросите?
– Ребят, махнемся: я вам спички, вы мне – сигареты.
Прохожие удивленно поднимали головы. Хозяева на кухне захлопнули форточку.
– Девушка, а мы вам сейчас трос перекинем! – Люся засмеялась, покачала головой и пошла менять воду в ведре.
Потом она сидела на кровати, завернувшись в одеяло, и смотрела сквозь чистые стекла на серое небо, стуча зубами в такт грохоту проезжавших под окном автомобилей.
На улице градусов семнадцать от силы, а ее понесло мыть стекла непременно в купальнике. Актриса.
«Вот в этом вся я, – злорадно подумала Люся. – Жизнь катится в полное дерьмо, а я надеюсь ее спасти эффектными жестами. Окна помыла вот. А что изменилось?
За этот месяц я за жилье еще заплачу. А дальше что? Хотя лето скоро, можно и на улице спать
