Намного.
Старик встал, отряхнул блинное холщовое платье от прилипших травинок и, закинув котомку за плечи, быстро пошёл вперёд, вспоминая прошедшую ночь.
Уже далеко за полночь его разбудил волчий вой. Должно быть, целая стая пробежала где-то поблизости. Но он не боялся волков. Он слишком долго жил и поэтому даже вплотную приблизившаяся к нему смерть не смогла бы устрашить его. И поэтому Старик снова закрыл глаза, готовый погрузиться в темноту, как вдруг услышал слабый человеческий крик.
«Тургарин? Здесь? В это время?» – Удивился старец.
Наверное, кто-то увлечённый охотой, забрался далеко в степь, почти к самой границе с Мёртвой пустошью.
Ну и пусть.
Старика давно не интересовали людские заботы. Много, очень много лет назад (он уже и сбился со счёта, как давно это было), он пришёл в зелёные леса славличей. В те времена они били ещё почти дикарями, зализывающими раны от великой битвы, невольными жертвами которой стали. Уводя их в глухие леса, он дал им тотем Матери – сырой земли и оберёг Солнца – отца. Под его чутким руководством они из поколения в поколение росли и воспевали славу великим богам, учились строить жилища, печь хлеб, ткать ткани и собирать мёд.
«Откуда я знал всё это»?– впервые задумался Старик, смотря на вспыхивающиеся на бархатном небе звёзды.
Действительно, откуда?
И кто такой он сам?
Отправив в путь многих славных вождей, его руки были всё так же крепки, взгляд ясен, а мысли последовательны.
Почему боги до сих пор не забрали его к себе?
А, может?..
И, испугавшись мелькнувшей в его голове мысли, Старик поспешно закрыл глаза, перевернулся на другой бок и провалился в глубокий сон.
…Ранним утром, чуть только светило заиграло своими лучами с зеленеющей листвой, дружной гурьбой молодые славличанки с полными корзинами уже вымоченого и выстиранного белья отправились к реке. Там, у тихой заводи реки, весело переговариваясь, они, шустро прополоскав сорочки, бросали его в плетёные корзины.
Недлеко от них, на пригорке у старой осины молча стоял Ратибор. Его раны давно уже затянулись и он мог бы и уйти из селения, да только душа его была скована безответной страстью к покорившей его его сердце золотоволосой красавице с глазами цвета утреннего неба. Так и ходил он за ней мрачной тенью по селению, вызывая улыбки местных старух.
–А что, подруга, заслал к тебе сватов Койву?– умело выкручивая рубаху, спросила Йорку одна из девушек, наречённая Олесей.
– Сегодня обещался, – улыбнулась ей в ответ славличанка.
– Смотри, пока обещается, кто другой зашлёт, – засмеялась девушка, вынимая рубаху из реки.
–Это кто же? – удивилась Йорка, – Мне никто и не мил более него.
–А вон, глянь, – кивает девушка в сторону Ратибора, – тень твоя у осинки стоит, глаз не сводит.
Вместо ответа Йорка повернулась в указанную сторону и тут же, встретившись со взглядом Ратиборга, перевела взгляд на
