Илья растерялся даже. Такого он никак не ожидал от всегда сдержанной и тактичной съемщицы жилья Аграновских.
Больше он не приставал к девушке. Лишь искоса поглядывал на нее, словно обиду затаил и про себя думал: «Ну, сука, поплачешь ты у меня еще!» Но Ирэн его ничуть не боялась. Была уверена, что с ней не справиться ему. Восемнадцатилетнему дебилу! Он и наркотой-то стал баловаться, чтобы в армию не ходить. Под метр восемьдесят ростом, Илья очень сильно походил на сестру. Только, почти те же черты у него были несколько крупнее. И волосы немного темнее, чем у Машки. К тому же, смотрел он всегда на людей не так, как она, открыто и прямо, а, как-то затравленно, исподлобья. Словно наперед боялся, как бы кто подлянку какую ему не сделал невзначай.
2
Клим всегда любил женщин. А хорошеньких вдвойне! И сколь же их было у него! Если бы он решил посчитать, то, вряд ли бы, это получилось. Некоторых этот новоявленный Казановы уже не помнил даже по имени. Почему он не захотел жениться ни на одной из них? Может, ждал, когда ему встретиться, наконец, такая, которая заставила бы его забыть не только о других красотках, но и вообще обо всем на свете. Даже о бизнесе! Когда ему в голову приходила подобная мысль, он корчил страдальческую мину, точно у него страшно ныл зуб. Клим полагал, что женщины, способной сделать его своим рабом, в этом сумасшедшем мире просто не существует.
– Так, ты придешь ко мне на Днюху? – как бы, между прочим, накануне сего знаменательного события спросил Митяй, верный помощник и, пожалуй, единственный друг Клима.
Он был его правой рукой и курировал все крупные сделки, обещавшие баснословный доход.
Темноволосый, почти под два метра ростом, из-за чего немного сутулился, Клим равнодушно глянул сверху вниз на Митяя. Решительно сдвинутые к переносице брови, зеленые, как крыжовники, и слегка на выкате глаза, в меру заостренный подбородок с едва приметной ямочкой посредине, все говорило о том, что Устюжанин – человек на редкость дерзкий и целеустремленный. Эти черты его характера проявлялись во всем: в поступках и в движениях. Он не любил мямлить. И, если что-то задумал, то шел до конца, ни перед чем не отступая. Видать, потому и бизнес у него процветал.
Если бы у Клима спросили, что бы он сделал со своим другом, если бы тот предал его?.. Клим, не задумываясь бы, ответил:
– Убил!
Хорошо, что Митяй ничего подобного от него не слышал. Хотя только такой, как он, и мог с Климом ужиться. Поэтому здесь к уже представленному на суд читателя портрету Митяя вполне уместно добавить, что он редко выходил из себя. Но был во всем пунктуален и последователен. Прирожденный дипломат, кажется, при желании Рукавицин бы мог договориться даже с медведем о том, кому из них первым наведаться в богатый урожаем кедровник за шишками, если б нечаянно встретил его на лесной тропе. И, пожав тому лапу, мирно
