вчера на даче (это было почти в полночь, руки-ноги-спины убиты дачной пыткой) я вдруг испекла фантастический пирог! Вот не поверишь, на этой даче меня в который раз преследует тень Адова. Так вот этот пирог пекся для тени. И он получился и вправду особенным! А сегодня запекла мидии… Дома тоже есть твоя тень. Здесь даже что-то большее живет, чем тень. Дух! Так что садимся за стол. У нас обед!
А по телевизору идут титры фильма «Еще раз про любовь».
Таня Пирогова! Вот же! Это ее имя и фамилия! Я почти забыл! Как мог? Таня Пирогова! Таня Пирогова!
Вместо тебя со мной говорят многочисленные подруги, знакомые, не пойми кто. Подозреваю, что во всем этом принимает участие и этот потаенный подсказчик, который, с одной стороны, экзопсихолог, а с другой – эндопсихолог. Я тебе больше скажу (только по страшному секрету!): они даже живут со мной, они прописываются на моей жилплощади, пытаются кормить меня завтраками и рожают детей. Но на самом деле это ты, я знаю точно. И это твои дети! И меня смех разбирает, когда они подносят их, месячных, к зеркалу и угадывают сходство с собой!
– Да скажет мне кто-нибудь, который час?
Молчание.
– Дед, а ты знаешь, какая погода на улице? Какое время года? Месяц? Ты, как всегда, прикидываешься, а ведь все видишь и слышишь. Однако я тебе все-таки скажу, то есть не я, а некто Маркес: «И снова был декабрь, наставший точно в свое время».
Нет, дед, силы наши отняты в сей момент не для того, чтобы мы декабрь (подумаешь, месяц как месяц!) за окном не разглядели, а для того, чтобы не увидели вот эти волшебные гирлянды куржака, в которых забавляется бриллиантовыми играми солнце. За грехи наказывают и так, а не обязательно лишением богатства и даже близких. Ты вот, наверно, они думают, нагрешил больше меня уже тем, что прожил сверх моего целых тридцать четыре года! Простая арифметика – и все?
Я же вижу и куржак, и солнце, пронизывающее сверкающую ткань, и сбитые веселыми птицами невесомые снежные лопухи.
Я буду жить!
И ты, дед, будешь жить! Нелепо помирать, когда ты еще не увидел, как полуденный куржак превращается в снегопад!
– А твой монитор, дед, слишком уж пестрит, и нет никакого порядка в чередовании синусоид, парабол и пунктиров. Кстати, ты не заметил, что он еще и звуки издает? Это же музыка, понимаешь! Музыка твоего тела, твоего организма, твоего мозга, который переваривает этот замечательный свет вот уже девяносто четыре года! Вряд ли ты слушал когда прекрасно-опасное творение под названием «Тристан и Изольда», разве что краем уха по радио… Они в свое время не смогли исполнить эту оперу в Страсбурге, Карлсруэ, Париже, Веймаре, Праге, Ганновере. Ну еще бы! Великий сумасшедший Ницше предупреждал же: страсть сильнее рассудка.
Ах уж эти законники и правильники! Ну, возьмите и измените в либретто «Тристан – тенор», «Изольда – сопрано» на «Тристан – сопрано», «Изольда – тенор». Что получилось бы, понятия не имею.
