мертва, и даже, если легкое дыхание где-то и трепетало, в самых отдаленных уголках комнат, уловить его было также тяжело как дыхание бабочки. Казалось, этот дом навеки замолк: он не кричит, не просит о спасении, не жаждет почувствовать жизнь внутри своих стен, подобно трухлявому пню, он глубоко врос в землю, хотя давно лишился былой красоты и жизни. Остались лишь скользящие по крыше лучи солнца и зеленеющая у подножия трава, только они с упорной надеждой пытались вдохнуть жизнь в холодную кладь кирпичей. Мне стало интересно, как много еще сможет вынести этот дом? Как много снегопадов и дождей? Сколько порывов ветра и гроз? Сколько стуков в свою дверь и шагов по комнатам? Какое дыхание жильцов станет для него последним? Возможно, однажды, его серо-голубая крыша, сливающаяся с небом, рухнет вниз, а этого никто и не заметит. Она упадет, уничтожая вслед за собой желтовато-коричневые стены, потертый пол и возможно, покрытую пылью мебель. Дом примет обличие, которое давно имеет его душа, а никто не заметит. Боюсь, даже его хозяин не увидит, что лишился дома. Он будет сидеть в одной из сохранившихся комнат, словно палач, лишая свою обитель жизни. Кажется, мой арендодатель солгал, и у этого дома нет хозяина. Только так я могу объяснить, то, что вижу. Или его хозяин болен и умирает, тогда все вновь становится на свои места. Этот прекрасный дом был мертв, и мне становилось не по себе на его личном кладбище. Необъяснимый холод нарастал в моем теле. И я решила бежать. Уйти подальше и больше никогда не заходить в эти места. Я развернулась и, возвратившись на свою тропу, побежала в обратную сторону. Еще недавно мои силы были на исходе, и я чуть могла пошевелить конечностями, но теперь весь мой организм, отдавал последнюю энергию, лишь бы поскорее вернуться домой.
Уже через полчаса я оказалась у ворот своего жилища. Я с облегчением выдохнула и вошла внутрь, чувствуя, как спокойствие расплывается по моему телу. Сбросив одежду, я залезла в ванную и включила воду. Холодный поток влаги ударил по моему телу, и я вздрогнула. Сердце сжалось, а кожа покрылась мурашками. Через секунду холод сменился теплом, и я, полностью расслабившись, закрыла глаза.
Привычным для меня быстрым шагом я шла вдоль перекошенных стареньких домов. Во дворе одного из них пожилая женщина копошилась в клумбе. Увидев меня, она резко повернула голову и поправила съехавшую на лоб косынку, открывая свои глаза. Думаю, она еще долго смотрела мне вслед, разрываясь от любопытства. Эта странная женская черта – быть в курсе всего происходящего. Если что-то от нас ускользает, мы тут же с небывалой упорностью, пытаемся восполнить этот пробел. Но я не являюсь большой поклонницей сплетен, меня больше интересуют факты. Достоверные и обоснованные, а не рожденные больной фантазией людей. В таком небольшом городке как этот, новый человек всегда бросается в глаза. И было очевидно, что первое время люди будут перешептываться и выяснять, что за странная девушка поселилась на окраине леса в полном одиночестве. Но вскоре сплетни утихнут, и все вновь
