style="font-size:15px;"> Вера старалась над ним не подшучивать, но так и подмывало сказать «тили-тили-тесто»! Всю неделю он охотился с фотоаппаратом за девчонкой в юбке японской школьницы, снимал людей, с которыми она общалась, и места, куда она ходила. По вечерам они с Верой и Зоей отсматривали материал, и он долго мучил сестру, заставляя составлять психологические профили заснятых людей лишь по нескольким изображением.
– Физиогномики недостаточно для психологического профиля, ты же знаешь, – пыталась отвертеться Зоя.
– Хотя бы приблизительно! – наседал на нее Эмиль. – Нам нужно расставить маркеры подозрительных личностей, с которыми она имеет дело.
Выяснилось, что в обществе Аска не была Аской, хотя одевалась так же – в юбку японской школьницы, яркие футболки и разноцветные кеды. Ее даже звали иначе. Она была милой лицеисткой Аксель Редда с эмотивным характером, милой улыбочкой и опущенными в пол глазками. Потрясающая маска! Вера сначала предположила, что девчонка заметила слежку, поэтому такая из себя скромняга, но это было не так…
Судя по тому, как она училась в лицее и что о ней говорили учителя, Аска умела отлично перевоплощаться в разные психотипы. Чтобы доказать это, Эмиль, умело вооружившись фальшивым удостоверением соцработника, опросил преподавателей Фенелона. И что он узнал? Аксель Редда обладала редкой отзывчивостью, всегда получала балл не ниже семнадцати[8], а по поведению ей поставили девятнадцать – выше этой оценки не было ни у кого из выпускников за всю историю лицея.
Для него стало вызовом раскрыть личность Аски и то, как она развила в себе этот редкий дар подстройки. Неужели подобный навык привил ей отец – полковник разведки? Любого она могла посадить на крючок, как самого Эмиля. Эмиля! На которого не нашел управы даже его дядя Кристоф – начальник уголовной полиции.
– Такая суперсила – либо данность от природы, либо она достается дорогой ценой, – объяснял шеф. – И если это ее способ выживания, то нужно что-то делать… Вытаскивать ее!
И он продолжал за ней ходить тенью в надежде, что сможет подтвердить свою теорию доказательствами, обдумывал, как проникнуть в ее квартиру и понаставить жучков, стащить ноутбук, скопировать данные с помощью специальных утилит или сделать клон жесткого диска. Его останавливал только страх перед бывшим преподавателем, которого он считал страшным демоном и одновременно восхищался им. Поэтому дальше фотоохоты пока не заходил.
А сегодня ему зачем-то понадобилось присутствие Веры во время одной из таких слежек.
– Ты не видишь того, что увидел я, – с жаром шептал Эмиль, стиснув ее запястье, пока они сидели за столиком в «А Лакруа Патисье».
– Чего же я не увидела? – злилась Вера, видя за одержимостью Эмиля лишь внезапно вспыхнувшее чувство; оно могло быть присуще подростку, но не тридцатилетнему мужчине, у которого имелась полицейская служба за плечами.
– Синяки
Во французских школах принята двадцатибальная система оценок.
