мы установили основные факты, так что предлагаю переместиться в тот тихий уютный уголок, чтобы ты могла поведать мне о себе?
Я кивнула, и он повел меня под руку в уединенный закуток у музыкального автомата. Уголком глаза я зафиксировала ошарашенные лица своих друзей, которые повернули головы, чтобы посмотреть, куда я иду. Валери выглядела смешнее всех, потому что она давно уже не могла поднимать брови. Я ухмыльнулась и весело помахала им. Пусть гадают. Пусть сделают много-много фотографий. А я потом их повешу в «Фейсбуке».
Болтать с Орсоном мне понравилось куда больше, чем я ожидала. Разговор шел как по маслу, и он ненавязчиво задавал вопросы, сопровождая их улыбкой с ямочками, так что мне легко было рассказывать о себе даже то, что обычно я открываю только близким друзьям. Хоть он и был намного младше, мы оживленно болтали на самые разные темы. Я узнала, что он работает копирайтером в рекламном агентстве, много читает и выделяет среди своих любимых поэтов Руми и Дебору Ландау (плюс), его любимый алкогольный напиток – джин (ну…), он предпочитает собак (хм-м), ненавидит электронную танцевальную музыку и реалити-шоу (плюс!).
Около десяти вечера я извинилась и сказала, что мне пора идти. Я совершенно не устала, но была уже сильно пьяна и даже подумывала о том, чтобы пригласить его к себе на ночь. Сдержаться удалось при помощи хитрого приема – каждый раз, когда хотелось его поцеловать, я заставляла себя думать о пауках; я читала об этой «терапии отвращения» в какой-то статейке. Будучи джентльменом, он проводил меня до такси, в очереди к которым стояло не меньше двадцати человек, несмотря на повсеместное распространение приложений для вызова такси. Алкоголь начал выветриваться, и ко мне стала подбираться меланхолия.
– Когда мы снова увидимся, Андреа? – спросил он, глядя на меня щенячьими глазами.
«Никогда!» – вот что следовало ответить, ведь он совсем мне не подходил, и я уже наснимала достаточно совместных селфи, чтобы показать всем, как высок спрос на меня. Вместо этого я робко сказала:
– Не могу.
Жалкое зрелище. Неудивительно, что меня еще не сделали партнером на работе.
– Почему нет? – спросил Орсон. Он стоял так близко, что я чувствовала запах его парфюма, табака и пота.
– Плохая идея, – сказала я в его плечо. Я остро осознавала, как от него исходит тепло.
– Сейчас же Новый год, – его ответ пощекотал мне мочку уха. А затем его губы коснулись моих прежде, чем я успела возразить, и на вкус они были восхитительны, юны и упруги. Это были губы человека, которому не требуется прилечь поспать после обеда. Мне пришлось сдерживаться, чтобы не покусать их, потому что власть надо мной захватили гормоны. И голод.
А затем он прервал поцелуй.
– Извини, что я так на тебя набросился, – сказал он. – Что-то на меня нашло. Я обычно так себя не веду.
Я, потеряв дар речи, кивнула. Очередь продвинулась. Передо мной оставалось всего несколько человек.
– Слушай, я бы очень хотел
