В этом профиле же нет ни слова правды.
– Это кто сказал? – Она склонилась вперед и подмигнула. – Обрати внимание, что я написала «любительница», «интересуюсь». Это может означать что угодно, согласись. Вдруг тебе просто нравится смотреть «Танцы со звездами». И «Лучший пекарь Британии». То есть ты любишь телевизор. А какой парень не любит телик, а?
Она откинулась на стуле с таким самодовольным видом, какой бывает у юриста, который только что выиграл дело.
– Никаких больше вопросов, Злой Гений, – сказала я, примирившись с происходящим.
– Хорошо. Потому что он уже опубликован.
– Что? – завизжала я. – Когда?
– Вчера, дубина! Не злись, ты только посмотри, сколько у тебя уже кандидатов. Двадцать семь!
– Что? Но я же не выбирала… Сколько? – отбросив здравый смысл, вскоре я уже листала профили тех, кому приглянулась (видимо, за те пару часов, что прошли после взлома моего «Фейсбука» и создания/присоединения к нему аккаунта в «Тиндере», чтобы опубликовать последний – и все без моего согласия, – она уже успела отобрать несколько симпатичных экземпляров, которые тоже свайпнули вправо). Я смотрела Линде через плечо, а она все еще отказывалась отдавать телефон или новый пароль от «Фейсбука» и «Тиндера», «пока я не заработаю право использовать „Тиндер“ самостоятельно, искупив вину за „Спонк“».
– Тебе нужно мое руководство. Все же там куча извращенцев и врунов, – произнесла она, не замечая всей иронии сказанного.
– Так как же мы справимся одновременно с двадцатью семью чатами в «Тиндере»? – хотела я знать.
– О, дорогуша, – она посмотрела на меня с той же жалостью, которая доставалась мужчинам, посмевшим спросить ее номер телефона. – Пятьдесят пять процентов этих парней не напишут больше трех сообщений, потому что ты не особо-то им понравилась, пять процентов ничего не предпримут, потому что боятся или считают, что женщина должна проявлять инициативу, десять процентов окажутся врунами, психами, скотами, неадекватными и маньяками, которых засечет мой безошибочный радар по первым пяти строчкам. В итоге останется около тридцати процентов стоящих внимания, потом половина отсеется как не особо интересная, так что получится три-четыре потенциальных кандидата для встречи. Я объявлю тебе результаты в субботу утром.
У Линды все по науке.
– Погоди, уточню – чтобы отсеять врунов, психов, скотов, неадекватных и маньяков, ты притворишься мной?
Она закатила глаза.
– А что, я недостаточно ясно объяснила?
– И тебе не кажется, что ты сама становишься тем, кого пытаешься отсеять? Совсем не кажется?
– Не-а.
– Ладно.
Ну что тут скажешь? Зато она нашла мне двадцать семь кандидатов.
– А вдруг Орсон…
– Нет. Повторяй за мной: Орсон – зло. Орсон – зло.
Я решила не продолжать эту тему. Что Линда вообще понимает? Это же Линда,
