style="font-size:15px;"> – Узнаешь ответ и успокоишься?
– Не знаю. Я хочу служить моему роду. Это мое право, мой Путь. Но семья почему-то не позволяет мне следовать ему.
Горькие слова, сказать которые он отважился лишь Арате. Почему его отвергли? Он искал ответ, но боялся его найти. Ответ подведет черту, и Энки понятия не имел, что делать, когда это случится.
– Слава Великим! – Арата утер пот со лба и с облегчением спрыгнул с последней ступеньки. – Терпеть не могу сюда забираться!
Энки хлопнул друга по спине.
– Ты неплохо справился.
– Видел бы ты, как я наверх карабкался!
– Наверняка заслужил место в героических сказаниях.
– Пошли уже, пока я не передумал! И как тебе удается вечно втягивать меня в свои затеи?..
– Сам удивляюсь. Думаю, ты спал, когда наставники читали тебе лекции о людях, с которыми не стоит иметь дел.
– Как остроумно! – Арата вынул из потайного кармана горсть засахаренных орехов. – Даже не мечтай, что поделюсь! Я уже предлагал – и ты отказался.
– Не мог же я набивать рот на церемонии! Увидь мать – мне бы не поздоровилось.
– Брось! Она бы и не заметила.
Спорить не имело смысла.
Почему ей все равно? Поисками ответа и на этот вопрос Энки занимался с тех пор, как осознал, что других детей не отселяют из семейных дворцов.
Энки улыбнулся.
– Наверное, ты прав.
Арата отвел взгляд и протянул руку с орехами.
– Извини. Вот, можешь взять несколько. И ты вообще знаешь, куда мы идем?
Белоснежная дорога привела их в южную часть плато, где из тридцати дворцов были обжиты всего два. Покинутые дома выглядели застывшими во времени обломками прошлого. Оставленные вещи все еще ждали своих хозяев, давно покинувших бренный мир. Только мертвая тишина мешала представить жильцов, укрывшихся от жары в тенистых беседках.
Энки свернул с главной дороги и наконец увидел свою цель – поместье, не похожее на прочие.
Здание буквально рассыпалось на глазах: колонны покосились, крыша в нескольких местах обвалилась, а лоза, не встретив препятствий, обвила все, что попалось ей на пути.
Дабы пустующее поместье не досаждало своим видом и не бередило неприятных воспоминаний, его окружили каменной оградой. Саму ограду украсили, и теперь жители обители, случайно забредшие сюда, могли любоваться мастерски написанными цветами и птицами, а не всматриваться в темноту арочных окон.
– Проклятье… – выдохнул Арата, указывая на знак – красный круг с печатью Великих Спящих в центре, начертанный на запертых воротах.
Вершители – единственные, кто мог судить жрецов, – оставляли такие метки на домах преступивших закон.
– Энки, ты знал об этом?
– Успокойся, Арата. Входить в дом осужденных не запрещено. Мы просто посмотрим.
– Семья твоей матери была приговорена
