я с горечью думал: – Хватит ли мне жизни, чтобы прочитать все эти книги? Именно тут я не раз предавался зикру и вахдату.
Мы видели старания Захида, удивлялись его усидчивости и страсти к самообразованию. Когда посчитали, сколько времени он провел за чтением книг, ужаснулись, ни больше, ни меньше, целых три месяца. За это время у него обширная рана на ноге зажило. Мы понимали, хотя его мир и ограничивался чужими мыслями и чужими знаниями, почерпнутыми из тех книг библиотеки мечети, однако, у него, возможно, впервые появились новые мысли, нам даже показалось, что его ум уже созревал, жаждал своего собственного опыта, сопоставления истины. Это мы видели и слышали в наших долгих беседах не только в перерывах между намазами, но и в кабинете у философа Каракулова.
Захид немного призадумавшись продолжил рассказ: – до моего прихода в эту мечеть, я шел по дороге Тараз-Бишкек. Чувствовал усталость, что-то меня отвлекало, не мог сосредоточиться, пытался на некоторое время осесть в придорожных мечетях, чтобы совершить зикр. При появлении такой мысли меня начали мучить видения тех самых мохнатых страшилищ. Мне приходилось снова выходил в дорогу. – Таков был мой приход в вашу мечеть, – сказал он.
Завершился утренний намаз. До утренней конференции в клинике оставалось более часа времени. Я, как всегда неспешно обошел мечеть, прошелся по территории клиники. Вновь вспомнилось, как пришла идея простроить мечеть во дворе больничного комплекса. В то время профессора Каракулова, инициатора такого решения, разумеется, вовсе не обуревали благочестивые религиозные мысли. Нет! Было совсем иначе.
– Много лет исследуя проблему морального кризиса общества и роль религии в сохранении общества в нравственно-цивилизованных рамках, в какой-то момент в моем философском мозгу засела доминанта – только с помощью религии можно еще удержать от дальнейшего упадка мораль и нравственность в обществе, а конкретно в рамках хирургической практики. Хотя, про себя сомневался – не наивность ли эта затея? – говорил Каракулов.
– Нет! Я вовсе не осуждаю и не оправдываю профессора. Он хотел, чтобы мечеть и не был мечетью в прямом смысле, а послужил бы центром духовного образования. Но не получилось. Если честно, то и я не стал настоящим имамом, постепенно тяготея к науке и хирургической практике, естественно, в ущерб своего религиозного дообразования. В моей трансформации роль профессора очевидна. Он мой наставник в клинической работе и научный руководитель.
Однажды Каракулов в беседе проронил, что он, в какой-то мере постиг одну серьезную истину. – Серьезно проанализировав взгляды на жизненные процессы, на мироздание, на науку, понял, что настоящей преградой для полноценного познания действительности является религиозное сознание. Ошибается не здравый смысл ученого, а религия, подсказывающая неверные решения, подтасовывающая ничем не подтвержденные факты, – откровенничал он.
