по чисто выметенной мокрой дорожке, при этом моя рыжая макушка едва достигает Янисова локтя, а веснушки и ленты в косах, несомненно, завершают картину полного позора. Дорогу во всех направлениях пересекают прозрачные веселые лужицы, мой прекрасный принц легко перепрыгивает с краю на край, а я по-старушечьи обхожу по бортику, потому что если даже разбегусь как на уроке физкультуры, плюхнусь не дальше середины лужи. Подходит автобус, и Янис подает мне руку. Признаться, мне еще никто и никогда не подавал руки. Дома, когда я еду куда-нибудь с родителями, мама просто все время держит меня за руку, будто я отстаю в психическом развитии, а если мы отправляемся с классом в театр или на каток, то главное – не зевать и запрыгивать поскорее, иначе можно остаться не только без рук, но и без ног.
Представляю, какая красная у меня сейчас физиономия, но Янис ничего не замечает. Вот мы уже выходим, и он опять подает мне руку, и я мечтаю, что сейчас подойдет еще один автобус, и мы будем ехать и ехать, входить и выходить…
– Пришли! – восклицает Янис, останавливаясь у маленького одноэтажного дома со скворечником. – Ну прощай, я побежал.
– Сессия, – говорит Янис, – каждые три дня другой предмет. Завтра химию сдаю. Зверская наука!
Я машу рукой и понимающе улыбаюсь. Конечно, химия – зверская наука. Правда, она начинается с седьмого класса, а я только закончила шестой, но что это меняет?
Дядя Славик, доложу я вам, почище моей мамы!
Мало того что он опрыскал комнату духами из пульверизатора и пытался скормить мне две жареные куриные ноги, четыре котлеты и тазик картошки, щедро политой сметаной (кушай, деточка, кушай, не стесняйся!) – это всё были цветочки, потому что еще через полчаса, с криком «Нет, вы посмотрите, какая красавица!» этот неугомонный дядя схватил меня за руку и потащил через улицу – показывать соседям. Соседи, надо отдать им должное, послушно восхитились и даже погладили по рыжей голове, как диковинную зверушку, жаль, что я не могла приветливо помахать хвостиком.
Вскоре пришла с работы тетя Майя, и началось долгое и серьезное обсуждение расцветок и моделей, которые мне особенно подойдут, потому что любая хорошая мастерица может связать костюм за ближайшие три дня, но мало кто разбирается в фасонах. Оказалось, дядя Славик работает на трикотажной фабрике, где в особых случаях можно оформить частный заказ. На мои тихие протесты дядя прослезился и принялся гладить по макушке, приговаривая: «Ах, скромница, ах красавица, вся в отца!»
Дальше начался настоящий карнавал. Меня поили и кормили по сто раз в день, и если я по неосторожности или от маминого усиленного воспитания хвалила, например, рыбу, то назавтра стол сверкал рыбой всех сортов, а заодно икрой и селедкой. Про пирожные и конфеты лучше не рассказывать, просто удивительно, как я вообще не лопнула. На третий или четвертый день дядя Славик застенчиво улыбаясь достал из кармана
