ножнах густо,» – вспомнил слова мечника Константин. Змей же, к его великому удивлению, молчал, сверля тяжелым взглядом подошедших разбойников.
– Воттена… Да этож никак сам Кощей! Здрав будь, княже! – тать размашисто всплеснул руками и согнулся в издевательском поклоне, – позвольте, беглянку заберем, а то обыскались, знаете ли…
– На кой она тебе, крыса плешивая? – наконец-то подал голос змей, мрачнея с каждым мгновением. Пальцы, облаченные в кровавую сталь, до скрипа сжимали повод.
– Дык это… Чернавка беглая! От хозяв смылась, велено поймать, – оскалился атаман, делая шаг в сторону девочки, которая мгновенно вскочила на ноги и вцепилась в сапог Змея.
– Брешут окоянные! – шепотом затараторила она, дрожа, как осинка. – Не отдавай меня им, княже, не чернавка я!
– Нам до этого дела нет, забирайте и проваливайте. Здесь людям делать нечего, – равнодушно заявил Константин.
– Нет!!! – атаман ловко намотал девичью косу на кулак, утаскивая упирающуюся и цепляющуюся за стремя отроковицу. – Княже?! Пусти, окаянный!
– Доброй дороги, домиус – снова поклонился атаман, обращаясь к некроманту на навьем наречии, – а ты, паскудина, – не вздумай кусаться, а то по щам получишь…
Последнее было сказано свистящим шепотом девчонке на ухо, но недостаточно тихо для острого змеева слуха.
– Не нравится мне это, – мрачно протянул Горын, не отрывая глаз от удаляющихся спин татей. Отроковица то и дело беспомощно оборачивалась на навя. Кощей лишь пожал плечами.
– Да какая разница, подумаешь, мало ли кого тут эти собаки ловят… Поехали, у меня весь день сегодня расписан, зря только время теряем.
Горын нехотя тронул бока кобылы пятками, и бурая лошадка, недовольно фыркнув, зашагала за Кощеевой по лесной тропе, отгоняя хвостом комарье.
Змей продолжал размышлять.
«Видно же, что не чернавка, на кой сбрехали? Нам-то без разницы, кого они тут ловят, прав Костян. Ох, не к добру это…»
Вдруг голову навя пронзила острая боль, словно иглой в висок кольнули, а затем…
– Че, волочайка, думала, убежишь? – слух после Вигиного проклятья, видать, решил обостриться без ведома хозяина. – От Миколы еще никто не убегал. Слышь, Фрол, тащи веревку, да покрепче! А то опять распутается да сбежит… Эти навьи выродки еще не далеко отъехали.
– А чего они тут вообще забыли? – послышался более высокий голос.
– Да пес их знает, кикимор поди на болоте «щекотали», – мерзко гоготнул атаман Микола, а остальные подхватили.
– Этсамое… Слышь, Микол? А мож это… попользуем девку-то? Ее ж один хрен как свинью выпотрошим да по частям тут раскидаем, кто там смотреть будет?
– А Афоня дело говорит, – хмыкнул еще один, но уже басом, – за нее ведь уплочено ужо, так теперича можо и потешица?
– Цыц, пустобрёхи! – рыкнул атаман, – А ты слыхала, стерва? Бушь кочевряжиться – мужикам отдам на потеху!
