Вред, причиняемый микроагрессией, – это всего лишь временная боль обиды, которую мы все должны научиться преодолевать. Каждый в какой-то момент сталкивается с невнимательностью продавца или хамством случайного прохожего, и правильная реакция взрослого человека – проигнорировать эмоциональный укол и двигаться дальше.
Но что игнорирует этот тривиализирующий ответ, так это систематичность микроагрессии. Обыкновенное хамство случается хаотично, непредсказуемо, без какой-либо закономерности и регулярности. Но микроагрессии происходят с некоторыми людьми снова, и снова, и снова. Подумайте, например, о том, что некоторые незнакомцы настойчиво прикасаются к волосам чернокожих женщин, часто даже не спросив разрешения[45]. Однажды это может случиться почти с каждым, и тогда, наверное, лучше всего просто отмахнуться от возникшего дискомфорта. Но к некоторым чернокожим женщинам любопытствующие подходят все время.
Когда неприятное переживание становится системным, характер дискомфорта меняется. Вы начинаете беспокоиться о том, что вы никогда полностью не можете просто быть среди других, общаясь как все люди, без того, чтобы какой-нибудь невежда не стал обращаться с вами как с домашним животным. Писательница Майша Джонсон говорит об этом так: «Каждый, кто спрашивает меня, можно ли потрогать мои волосы, следует за длинной чередой людей, которые демонстрируют мне, насколько я для них чужая, – включая незнакомцев, которые прикасаются, не спрашивая. Сознавать, что люди упорно считают, что имеют право на мое личное пространство, психологически очень обременительно»[46].
Аналогичная мысль применима к нашему более раннему примеру, когда к женщине-ученому обращаются как к «миссис», а не как к «профессору». Расстраиваться из-за того, что вы не удостоились особого титула, может показаться наихудшим проявлением интеллигентской изнеженности. Но, опять же, тривиальный разовый вред приобретает другой характер, когда он становится системным и особенно когда эта система говорит о всепроникающем предубеждении. Если бы отказ в академической титулатуре происходил случайным образом, то от него, конечно, следовало бы отмахнуться. Честно говоря, мне кажется странным, что ученым вообще положены особые формы обращения. Но раз уж такая практика существует, выборочное ее применение – предоставление особых привилегий одним ученым, но не другим, на основе простого сексизма – не есть нечто тривиальное. Эта закономерность говорит о более глубоком неуважении, которое не следует отбрасывать как обычную грубость.
Систематичность превращает вред микроагрессии в угнетение. Согласно влиятельной теории философа Мэрилин Фрай, угнетение ставит людей перед характерной «порочной дилеммой», когда их возможности во многом ограничиваются социальными ожиданиями. Метафорически, как говорит Фрай, быть ограниченным угнетением – все равно что оказаться запертым в птичьей клетке:
Если вы станете внимательно рассматривать только один из
Этим примером я обязана Терезе Пьер. Я знала об этом явлении, но понятия не имела, насколько оно распространено. В видео по ссылке можно найти свидетельства многих чернокожих женщин о том, насколько вездесущи попытки прикосновения к их волосам: https://www.youtube.com/watch?v=qaU67Ps7TWw.
(Johnson, 2015).
