журналиста на вкус были ежевично-ванильные. Совсем как эклеры в коробке на его столе.
«Идиотка! Ты же сказала, что ни за что!» – возмущался внутренний голос.
Да, я не хотела показывать Леше свою заинтересованность. С другой стороны, совсем не жалела, что решилась сейчас на столь безрассудный поступок.
«Интересно, существуют ли правила этикета для первого поцелуя? Как начинать и заканчивать? Что говорить до и после? Благодарить ли за оказанное внимание или, наоборот, извиняться за вторжение в личное пространство? А может, все стоит пустить на самотек и пусть будет, как будет?» – неожиданно пронеслось в моей голове.
Вчера в машине мы целовались с Сироткиным добрых минут десять, прежде чем поехали домой за желанным уединением. Первый поцелуй с Иваном удивительно не был похож на первый. Скорее он был поцелуем двух хорошо знакомых, но очень давно не видевшихся и соскучившихся друг по другу людей.
Первый же поцелуй с Лешей был абсолютно хрестоматийным, словно выполненным по всем правилам и стандартам: немного неловким, капельку неуклюжим, достаточно долгим и не в меру чувственным.
Из размышлений, которые каким-то странным образом ворвались в мой затуманенный мозг и на мгновение отвлекли, я вернулась в момент, когда мои руки потянулись вниз, к ремню на его джинсах, а наши поцелуи стали настойчивее. Кроме меня самой сейчас ничто не могло испортить такой крышесносный момент: роскошное полупрозрачное белье, недавний утренний душ и тело, пребывающее в стадии полной романтической готовности, а рядом сгорающий от желания парень-мечта. Пока я пыталась решиться на продолжение, Леша оторвался от моих губ и лихорадочно начал осматривать тесный кабинет на предмет удобного расположения вдвоем.
Вероятно, именно для таких случаев и написаны книжки из серии «Секс в офисе. Лучшие места и позы для интимно-трудовых отношений». Но ни я, ни мой партнер этих книг не читали, поэтому в суетном потоке страсти неожиданно возникла пауза.
Герои фильмов в подобных ситуациях канцелярское барахло скидывают со стола на пол, разрывая руками шелковые офисные блузки и рубашки. Да так страстно это делают, что несчастные пуговицы с шумом разлетаются по всему кабинету. В жизни же все вышло прозаичнее. Пространство кабинета было слишком маленьким. Единственный пригодный стол был занят рабочими бумагами, коробкой с эклерами и кофейными стаканчиками. Стул выглядел подозрительно ненадежным, чтобы выдержать двоих, а подоконник – слишком узким для любовных утех. Неповторимый момент, когда эмоции выключили разум и хотелось получить все и сразу, был упущен.
Возникшая пауза остановила подачу гормонов удовольствия и возбуждения в кровь, и меня накрыло волной неловкости. Буквально сразу в голове возник яркий образ Сироткина, с которым вчера было так хорошо. Я знала, что ничего ему не должна, но мне вдруг стало очень стыдно за мою инициативу по сближению с Бородиным.
– Пусть это будет ответом на твой вопрос, – смущенно произнесла я, намекая на неожиданный поцелуй. – Мне правда пора идти… За
