style="font-size:15px;"> Тут на крыльце шумно затопали, и порог переступила Рита, одетая как на субботник.
– Нет, ну ты посмотри на нее! – с деланным осуждением наехала она. – Отлипни, моя очередь. С днем рожденья, Мишечка!
Инна неохотно уступила Сулиме, и я был оцелован самой «Мисс школа № 12».
– Брился? – поинтересовалась «мисска», хотя в темени ее глаз таились совсем иные вопросы. И даже готовые ответы.
– Первый раз! – соврал я. Уши мои теплели.
– Чувствуется, – Рита снова потянулась губами.
– Обойдешься! – Хорошистка ловко перехватила меня, оттирая подружку.
– Вот на-аглая… – возмущенно завела Сулима.
– Ты со мной, как с куклой, – проворчал я, безропотно подчиняясь ласковому напору Дворской, и выдал писклявое: – «А ну, быстро вернула! Это моя игрушка!»
Инна прыснула, поджимая плечи, но ответить не успела – в домик ворвалась галдящая толпа одноклассниц и одноклассников, бесцеремонно оттесняя Хорошистку.
– С днем рожденья! С днем рожденья!
Девчонки сразу полезли целоваться – когда все вместе, то не стыдно. А парни вытрясали пыль из моей куртки, хлопая по спине, да так, что внутри что-то ёкало.
– Вы откуда свалились? – спросил я с остаточной растерянностью, подставляя близняшкам Шевелёвым сразу обе щеки.
– Оттуда, оттуда! – простодушно радовалась Маша. Удался сюрприз!
– Мы на электричке, – поведала Света, звучно чмокая. – Весь вагон заняли. Иже херувимы! Ты рад?
– Аз есмь! – отчеканил я.
Карусель мелких и приятных хлопот завертелась, набирая обороты. Кто-то бубнил:
– Не понял… Мясо, что ли? Так оно ж сырое!
– Это на шашлык, балда.
– Сам балда!
Тонконогая Альбина с Настей доваривали борщ, увертываясь от дыма:
– Та-ак… Подсолить или хватит? Аля, попробуй.
– Ой, да нормально! Чесночку еще…
Эдик Привалов, нескладный очкарик осьмнадцати лет, и вихрастый Гоша Кирш собирали импровизированный стол:
– Гош, под ноги смотри! Никуда твоя Настя не денется.
– Да ну тебя! Говоришь, что попало…
Возле Эдика, как планета у двойной звезды, крутился тощий Данька Корнеев, разрываясь между притяжением старшего товарища и хорошенькой внучки Ромуальдыча:
– Ого! Это ты принес?
– Домашнее, с Кубани. Пахне-ет… Дэнчик, сдвинь на себя. Дэн!
– А?..
Модная Ирма Вайткуте и хрупкая Тимоша застилали доски пожелтевшими, выгоревшими на солнце газетами:
– А она ему и говорит: «Не ходи за мной!». А он ей: «Ты мне очень нравишься!»
– А она?
Рита «припахала» высокого, лощеного Женьку Зенкова и плотного, налитого здоровьем Дюху Жукова – румянец во всю пухлую щеку. Друзья, смахивая на Тарапуньку со Штепселем, подтаскивали
