(статья 9 Федерального закона от 25 июля 2002 года N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности", статья 24 Федерального закона от 6 марта 2006 года N 35-ФЗ "О противодействии терроризму").
Параллельно я собрала характеристики на девочек и на Василия, все оказались положительными и предоставляли их все без проблем. Исковое заявление я писала тяжело, мне хотелось рассказать всю ту боль, которую причиняла Мария дочерям, хотелось описать ее предательство по отношению к ним, но передо мной стояла задача не написать эссе или историю из жизни семьи, как сейчас, а написать исковое заявление в суд.
На удивление, очень быстро отработал состав суда, и к первому заседанию суда уже были получены все необходимые запросы, как на Марию (узнали о нескольких привлечениях ее к административной ответственности), так и на Василия (в очередной раз увидели, на сколько он законопослушен положителен), органы опеки успели выйти пару раз к матери девочек, с попытками найти мать и пообщаться с ней. Но увы… Дом, который Василий оставил ей, превратился в развалюху: окна побиты, мебель частично поломана, от ремонта остались лишь воспоминания. В своем акте представитель опеки указывала, что следы свежего ремонта и хорошего состояния имеются, но дом отключен от коммунальных услуг за долги (которые отказывалась оплачивать Маша, пока жила одна), внутренняя обстановка повреждена, дом не пригоден для жилья.
Дальше было сложнее… В зале суда присутствовали девочки, им уже было больше 10 лет и необходимо было услышать их мнение по данному вопросу. Хотя в данном случае, девочки хотели сами рассказать всю правду.
Согласно ст. 57 Семейного кодекса РФ: ребенок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства. Учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом (статьи 59, 72, 132, 134, 136, 143, 145), органы опеки и попечительства или суд могут принять решение только с согласия ребенка, достигшего возраста десяти лет.
Плакали все…
Когда эти нежные маленькие девочки рассказывали, как они прикрывали пьяную маму перед папой, когда они искали еду дома, пока пьяная мама спала, как они шли в школу, видели маму, а она отворачивалась от них, словно не знает их… Рассказали, что не слышали от нее слов любви, не вспомнили, когда она обнимала их крайний раз. Дальше девочки сами попросили суд лишить Марию родительских прав… Кстати, они ни разу не назвали ее «мама», в речи фигурировала «она».
Решение было за нами. Судья, когда вышли девочки из зала, прикрыл глаза рукой, тихо сказал, что эта категория дел самая сложная в его работе. Но в нашем споре у него было сомнений. Точка была поставлена.
Если юридически история была завершена, то в жизни нет… Мария
