же я ненавижу это делать», – мелькнула горькая мысль у младшего Хааннааха.
Ему предстояло за одну ночь покопаться в головах восьми нападавших и, желательно, сделать это так ювелирно, чтобы не спалить им мозги к чёртовой матери. Именно из-за этой способности отец готовил Баабыра к княжению. Ещё бы, всегда быть на шаг впереди своих соперников, чем не мечта любого правителя? Вот только всю грязь за отца разгребал Баабыр.
Кар провёл начальника в полуподвальный этаж, где наскоро оборудовали допросную. Деревянный стол да пара стульев напротив друг друга – вот и вся обстановка. Стены и пол помещения были отделаны декоративным камнем.
– Кровь будет удобней смывать в случае необходимости, – безразлично отметил начальник охраны в ответ на вопросительный взгляд Баабыра.
Первым на допрос вызвался молодой рыжий парень, лет на пять младше самого Баабыра. Он был слегка бледен, но уверенно смотрел в глаза, не отводя взгляда.
– Вы видели записи, подтверждающие ваше участие в нападении на меня лично, моих людей и мою собственность, – Баабыр не спрашивал, а констатировал факт.
Парень только, молча, кивнул.
– Детектор лжи утверждает, что вы ничего не помните, но я хочу убедиться в этом лично. Я – ваша истина в последней инстанции, наказание за всё содеянное – смерть. Если я не найду этому подтверждения, вы останетесь в живых.
Баабыр заметил, как рыжий вздрогнул, но не отвёл взгляд.
«Занятно, а ведь он догадался, что я сейчас буду делать»
– Процедура не из приятных. Если будешь пытаться что-то скрыть, могу случайно вскипятить тебе мозг. Тогда тебе уже точно будет без разницы, жив ты или мёртв.
Рыжий снова кивнул, не отрывая взгляда, и вытянул на столе обе руки ладонями вверх.
«А вот это уже шаблон. С ним точно поработал менталист».
– Почему вытянул руки на столе? – задал вполне невинный вопрос.
– Знаю, что так надо, а откуда – не помню, – виновато ответил рыжий.
Баабыр обхватил ладонями запястья подозреваемого и закрыл глаза. Представшая перед внутренним взором картинка дрожала, словно пламя свечи на сквозняке. Рыжий боялся, но очень старался держать себя в руках.
– Чего ты боишься?
– Что пострадает моя семья, – голос рыжего был хриплым и прерывистым.
– Я их не трону. Даю слово. Даже при самом плохом варианте, родные не понесут ответственность за твои прегрешения.
– Спасибо! – облегчением, сквозившим в голосе парня, можно было умыться, словно родниковой водой. Дыхание подозреваемого выровнялось. Картинка перестала дрожать, проступая всё более чёткими очертаниями.
Мысли о безопасности семьи всколыхнули самые светлые воспоминания. Баабыр проваливался всё глубже, взирая на мир глазами подозреваемого. Вот гремит
